Соотношение денег на руси в 17 веке. Денежная система русского государства в XVI–XVII вв. Начало денежной системы ссср

Весьма интересно было организовано денежное дело в Русском государстве в XVI - XVII вв. До конца XVII в. в России не велась добыча серебра, да и в конце XVII в. в Сибири добывали всего несколько пудов серебра в год, что, конечно, не могло обеспечить потребности денежного обращения такого большого государства. Поэтому сырьем для чеканки русской монеты становились деньги иноземные либо серебро в слитках. И то, и другое поступало в Россию в обмен на товары. Русские купцы обычно в качестве сырья рассматривали разного рода талеры, которые называли ефимками (так на свой лад русские люди переделали немецкое название «иоахимсталер», которое происходит от названия старейшего центра чеканки талеров Иоахимсталя - Яхимова в Чехии).

Вплоть до начала XVII в. монеты имели право чеканить все, кто располагал достаточным количеством серебра. Торговые люди, как правило, и чеканили большое количество монет, так что основной фонд монеты, пополнявшей денежное обращение, выходил из-под чекана денежников, выполнявших частные заказы. Доля государства в выпуске новой монеты в те времена была не столь велика, хотя в целях пополнения доходов казны государственные денежные дворы чеканили новую монету, собирая при этом пошлину. Эти монеты были особенно доброкачественными, поскольку государственный денежный двор отвечал за это.

После Смутного времени, когда польско-шведские интервенты уменьшением веса копейки расшатали денежное хозяйство государства, право свободной чеканки начинают ограничивать. Теперь государство сосредоточивает производство монеты в своих руках. А в определенный момент вообще становится выгоднее продавать серебро государству, нежели делать из него копейки. С 1620-х гг. цена ефимка возросла до 48 - 50 копеек. В 1648 г. талерное серебро при производстве копеек перестали очищать от примесей, и из 1 талера стало выходить целых 64 копейки. Но зато деньги теперь стали выпускаться с пониженным содержанием серебра.

Примерно в это же время закупка серебра и чеканка монет частными лицами была запрещена. Это отныне стало монопольным правом государства. Денежные дворы в Новгороде и Пскове закрываются вообще, монета чеканится лишь в Москве.

Однако частные лица, владевшие запасом серебра в виде талеров, считали, видимо, что в мире нет ничего постоянного, что любой запрет можно переждать. Поэтому талеры хранили до лучших времен.

В крупных торговых городах того времени (Новгороде, Ростове-Ярославском и целом ряде других) были найдены крупные клады талеров того времени.

В годы Великой Отечественной войны в знаменитом селе Бородино саперы также нашли клад талеров.

Примешаны талеры к русским монетам в церковных и монастырских кладах.

XVI -XVII вв. в целом оставили для ученых огромное количество материала для исследований. В кладах находят множество монет разных монетных дворов, различных стран, разного номинала. Сейчас все гораздо проще, поэтому вызывает удивление умение наших предков ориентироваться в этом монетном море. Тем более если учесть, что наряду с рублями, копейками, деньгами и полушками в ходу были и алтыны, которые равнялись 6 деньгам или 3 копейкам. Оказывается, помощник был даже в те далекие времена, когда в помине не было не то что компьютеров, но и простых калькуляторов. Это были счеты, правда, они весьма существенно отличались от современных. В XVI в. считали также с помощью счетных фишек, в качестве которых выступали… обыкновенные плодовые косточки. Их раскладывали на расчерченной таблице или прямо на столе. А вот в XVII в. верх взял «досчаный счет». Саму конструкцию счетов русские Левши, возможно, подсмотрели у татар, которые использовали китайский суанпан (китайская разновидность счетов). Но как же они их усовершенствовали и приспособили к русской денежной системе! Так, русские счеты имели аппарат для счисления дробей. На Руси дробный счет (он чаще всего применялся для исчисления налогов, древнюю русскую арифметику иногда даже называют сошной (налоговой)) велся как бы в двух регистрах.

Первый ряд чисел: целое, половина, четверть, полчетверти, полполчетверти и т. д.

Второй ряд чисел: целое, треть, полтрети, полполтрети и т. д.

Древнерусские «бухгалтеры» обладали специальными переводными таблицами, позволяющими приводить дроби из этих двух различных рядов к общему знаменателю. Помогал в этом именно денежный счет. Все дроби можно выражать в виде денежных сумм, после этого трети и четверти, выраженные в одинаковых денежных суммах, можно и складывать, и вычитать. В самых древних счетах каждая доска делилась сверху донизу на «четвертной» и «третной» ряды. В счетах XVII в. пополам делили только нижнюю часть доски, верхняя часть, предназначенная для исчисления целых, оставалась единой. Русская монетная система находится в тесном родстве со счетами. Каждый ряд делился на десять косточек, что особенно удобно для использования денежной системы, связанной со счетом на рубли и копейки, с использованием десятичного принципа. Основная счетная единица (рубль) делится на 100 частей, существуют понятия, связанные с половиной (полтина), четвертью и десятой частью (гривна) рубля. Существуют и половина копейки (деньга), и четверть ее (полушка). В торговле Руси уже в XVI в. была использована десятичная структура нового рубля для удобства расчетов, что и нашло отражение в московском руководстве для торговых людей - в «Торговой книге».

Удобство десятичного принципа построения монетной системы вызвало к жизни целый ряд попыток перестроить денежное исчисление именно на основе рубля, на основе десятичной системы. В XVII в. таких попыток было две. Эти попытки были вызваны к жизни реальными потребностями торговли и денежного обращения, ведь в XVII в. в русском денежном обращении практически полностью отсутствовали крупные платежные единицы. Монетная система 1534 г. к XVII в., ко времени, когда сложился единый всероссийский рынок, когда он вступил в тесные связи с мировым рынком, оказалась отсталой, тормозящей развитие торговли. Но все попытки произвести серьезные изменения оказались неудачными, скорее всего из-за тех трагических событий., которые происходили на Руси в конце XVI - начале XVII вв.

Первая попытка изменить денежное обращение в начале XVII в. связывается с именем Василия Шуйского. Он был вынужден начать чеканку золотой монеты. Вспомнив исторические факты, мы легко поймем, что же вынудило царя переплавлять оставшееся в казне золото. Он нанимал шведские войска (кстати, они его вскоре, в Клушинской битве, предали) и израсходовал все запасы серебра из казны.

Золотые монеты - редкость в русском денежном обращении. Златники Владимира и угорские Ивана III чеканились в небольшом количестве и не очень долго. Они не заняли заметного места в обращении. Иногда золотые монеты чеканили обыкновенными денежными или копеечными штемпелями, но это были небольшие партии, не предназначенные для денежного обращения.

В XV -XVI вв. было принято награждать (жаловать) такими монетами отличившихся бояр. Монеты для пожалования чеканили для царя, князя, золотые копейки чеканили для царских венчаний (ими осыпали царя, когда он выходил из Успенского собора). Награды же обычно не просто бережно хранили - их прикрепляли на шапку, на кафтан, чтобы все знали, сколь уважаемый человек перед ними.

При Шуйском чеканили новые деньги старыми чеканами. Они имели тот же вид и тот же вес, что и серебряные. Но так как золото было примерно вдесятеро дороже серебра, то и номинал этих монет был в 10 раз больше. Так появились монеты в пять и в десять сотых рубля (соответственно 10 и 20 денег). Угорский червонный по весу был равен 5 копеечным монетам, он считался полтиной. Вот когда появляются первый гривенник и первый пятачок! Они, оказывается, были золотыми!

А какова же дальнейшая судьба указа о новых монетах? Чем все закончилось? Интервенты, захватившие Шуйского в плен, обрадовались возможности ограбить казну русского царя, они продолжили чеканку золотых копеек. Конец этому положило изгнание интервентов, бесплодная попытка изменения денежного обращения закончилась одновременно с завершением интервенции. Как мы видим, эта попытка была вынужденной, совершенно не продуманной и в памяти исследователей этого периода истории русской нумизматики связана лишь с зарождением денежных единиц нового номинала - прообразов пятака и гривенника более позднего времени.

Мы с вами легко можем допустить, что те мелкие монетки, которые были распространены в XVI - XVII вв. (копейка, деньга, полушка), хранили во рту. Действительно, ведь они столь малы по размеру, что могут напомнить семечки. Но какова же была покупательная способность этой, казалось бы, мелочи? Чтобы это представить, давайте выясним, например, цены на съестные припасы в Москве в 1601 г. Четверть ржаной муки (около 4 пудов, т. е. 64 кг) обходилась покупателю в 30 копеек, пуд коровьего масла - в 60 копеек. Рыба продавалась возами, пудами, бочками, рогожами, пучками; а вот штуками - лишь иногда, причем она была на любой вкус - свежая, соленая. Пуд семги стоил 37 копеек, воз - около 10 рублей. Две бочки белуги, причем не местного улова, а привезенные с севера, стоили 10 рублей 25 алтын. Всегда в цене были осетры, 105 длинных осетров стоили 35 рублей, таким образом, цена одной штуки составляла примерно 30 копеек.

Заморские, т. е. импортные товары, стоили, конечно, дороже. Одна голова сахара, например, оценивалась в 4 гривны. Это 40 копеек. Один лимон (вот уж поистине заморский фрукт!) стоил 1,5 копейки. Продавали их, как и в наше время, на штуки. И это действительно высокие цены. Сравните: четырехлетний бычок стоил на базаре менее 1 рубля, т. е. дешевле 100 копеек.

Но в обиходе, конечно, требовались и одежда, и обувь, и посуда, и ремесленные изделия, и украшения. На базаре существовали специальные так называемые кафтанные ряды. Там можно было купить самые разные зимние вещи. Были, например, шубы из овчины всего лишь за 30 - 40 копеек. А вот для людей побогаче - шубы на соболях, да еще крытые бархатом. Эти стоили уже до семидесяти рублей.

Наиболее распространенной верхней одеждой были зипуны. Они также имели очень разную стоимость. Покрытые шелком, с серебряными пуговицами считались роскошными. Они стоили до 5 - 6 рублей (по тем временам цены также немалые). Но если у вас не было таких денег, то полтину изыскать было возможно. Ровно столько стоили простые зипуны - зипуны сермяжные, зипуны сермяжные смурые.

Дороже была женская, особенно нарядная, одежда. Самой дешевой была холодная шуба из крашенины. Она стоила всего лишь 20 алтын (60 копеек). Теплая шуба на меху, украшенная золотым кружевом, стоила около 25 рублей. Телогреи стоили от 35 до 80 рублей. Но что собой представляла богатая телогрея? Вот как их описывали современники: «…куфтяная камчатная цветная, ал шелк да желт, кружево кованое золотое, пуговицы серебряные позолочены».

Дешевы были рубахи и порты, сшитые из холстины, - 10-12 копеек за штуку. Из более дорогой материи порты стоили, естественно, дороже (1 рубль 20 копеек).

Цены, на наш взгляд, кажутся не очень большими. Но давайте сравним их, скажем, с зарплатой плотника или печника того времени. Прибыв с артелью в Москву для строительных работ по государеву приказу, они получали на день кормовых денег всего лишь по 3 - 4 копейки! Вот тебе и соболья шуба! Правда, провизия была не столь дорога. Курицу, например, можно было купить всего лишь за 1 копейку.

Сложным было положение покупателя да и продавца, если назначенную цену (довольно большую) платили мелкими монетами. Ну, представьте себе, что вам надо заплатить 8 рублей копейками за шапку «лисью горлатку». Надо отсчитать 800 копеек! А если у вас в кошельке, кроме копеек, еще и полушки, деньги? Покупатели часто в таких случаях заранее готовили необходимую сумму дома, заворачивая ее в бумажку или лоскуток ткани.

В XVII веке...

В XVII веке кончилась такая организация денежного дела, при которой частные лица свободно несли серебро на монетные дворы. Государство забирает в свои руки все обороты с серебром и снабжение сырьем монетных дворов. И вес копейки потерял стабильность. Из гривенки серебра (204 г) в XVI веке чеканили 300 копеек, в 1613 году - 400 копеек, в 1628 году - 425 копеек, в 1648 году стали выпускать, видимо, копейку из более плохого серебра, хотя и того же веса.

Неустойчивость веса копейки оживила деятельность фальшивомонетчиков. Вот одно из тысяч дел о "воровских деньгах" середины XVII века. У мальчика Ивашки Данилова сына Шатилова нашли на торгу фальшивые копейки. Мальчишка в сыскной избе признался, что "те воровские деньги дала ему мать Онтонида". И мать и отец Ивашки были немедленно арестованы. Отец, Данилка Шатилов, признался, что делал "воровские деньги", и не один, а с "боярскими детьми" Гришкою Куребоновым и Сенькою Романовым да с "гулящим человеком" неким Кислово. Чекан фальшивомонетчиков был сделан Данилою Шатиловым с Гришкою Куребоновым в кузне у Данилы. При обыске у Данилы был найден и изъят маточник и "денежные снасти". Этот маточник Гришка Куребонов купил 4 года назад у Шацкого посадского человека Бориса Верещагина, а остальные "снасти" купил Данила у боярского сына Жданки Лесунова и его брата Петра. Шатилов не упускал случая самому продать "воровские" чеканы. Целая организация фальшивомонетчиков, и таких сотни и тысячи.

Денежное дело к середине XVII века вступало в полосу кризиса. Требовались какие-то меры. И в 1654 году правительство царя Алексея Михайловича начало денежную реформу. Нужно было поправить тяжелое экономическое положение России, разоренной войнами. Хотели также как-то модернизировать денежное хозяйство. Хотя у населения и было какое-то количество ефимков-талеров на руках, в денежное обращение они не поступали. Вспомним московский клад в 3398 песо из Ипатьевского переулка. В нем не было ни одной русской копейки. Это не деньги, изъятые из обращения и готовые в случае нужды вновь в него влиться. Это клад сырья, металла, приготовленного для продажи казне.

Но крупная монета была нужна. В это время в Московской Руси складываются значительные купеческие торговые капиталы. Купец Никитников водил свои суда до Астрахани и даже хотел, как говорили, купить у Строгановых вотчину за огромные деньги, а другой купец Воронин имел в Москве три десятка лавок, где торговали сукном и разным другим товаром. До нас дошли клады копеек XVII века на 200-300 рублей - значительные суммы для того времени.

Считать большие суммы мелкими копейками было трудно. Во всей Европе и кое-где на Востоке ходил талер как основная серебряная монета. Обращался он и на только что воссоединенной с Россией Украине. А на Руси - нет.

Копейка считалась по тогдашним ценам крупной единицей и притом неразменной. Покупать ежедневно всякий мелкий товар на рынке было на нее затруднительно.

Требовалось ввести на Руси новый рубль в талер, пригодный для обращения на Украине, но сделать это так, чтобы сохранился старый русский счет на 100 копеек, и при этом казна получила бы как можно больше дохода. Поспешность, неподготовленность предполагаемой реформы погубили благое начинание.

Еще в 1645 году государство монополизировало всю торговлю серебром. В 1654 году правительство пошло на выпуск серебряной монеты с резко повышенным курсом "для пополнения казны и для поспешения ратным людям на жалованье", как писал Григорий Катошихин. Раньше рубль был только счетной единицей. Теперь решили ввести реальную серебряную денежную единицу - рубль, номинально равный 100 старым копейкам, а по весу равный серебряному европейскому талеру-ефимку в 28-29 г. Вес ефимка не был равен 100 серебряным монетам, он весил значительно меньше, около 64 копеек. Тем самым серебряному рублю был придан значительный принудительный курс. Рубль чеканили прямо из привозных талеров, и на них были видны обычно следы прежней чеканки. Кроме того, выпускали медные полтины (1/2 рубля). Им тоже был придан принудительный курс, так как стоимость меди в полтине была не вдвое меньше рубля, а примерно в 60 раз. Выпущены были и серебряные полуполтины, равные четверти рубля, тоже с принудительным курсом в виде четвертушки талера с русским штемпелем. Старые монеты не изымались из обращения; предполагалось их постепенно выудить у населения налогами, которые, объявлялось, будут брать в старых копейках.

О том, что новый рубль предназначался и для Украины, ярче всего говорил титул царя, помещенный на нем. Алексей Михайлович назывался на монете "царем и великим князем Всея Великия и Малыя России". Штемпелями, приготовленными для рубля, отчеканили золотую монету - подарок Богдану Хмельницкому.

Но не был учтен тот самый закон, по которому монета с меньшим количеством драгоценного металла вытесняет монету того же номинала с большим количеством металла: в новых рублях на копейку приходилось 0,28 г, а в старых копейках было 0,45 г серебра. Население сразу же стало придерживать старую копейку.

Косный, традиционный внутренний рынок Московии не принимал крупной монеты талерного веса, каким был новый рубль. Раньше делалось все, чтобы не допустить талер на рынок, а теперь тот же талер, только с русским штемпелем, навязывали населению, да еще со значительной принудительной надбавкой в курсе. Усилия правительства ввести его в обращение не были достаточно энергичны. Не сумели обеспечить выпуск новых монет в потребном количестве. Введенные в производство новые молотовые снаряды для чеканки ломались; для вырезывания штемпелей имелся только один мастер. Вскоре стало не хватать денег для торговли на рынке и для правительственных платежей. Крестьяне отказывались продавать товары на новые деньги, везти сено и дрова в город. Служилые люди, получив жалованье в новых деньгах, должны были все покупать на них вдвое дороже. Прибыль была от тех денег малая, а смута великая. Нужно было срочно принимать какие-то меры.

Ефимок с "признаком" 1655 года. Памятник неудавшейся денежной реформы Алексея Михайловича

В 1655 году выпустили большое количество талеров с надчеканками - "признаками" в виде копеечного клейма со всадником и другого клейма с датой "1655". (табл. XIII). Эти талеры приравнивались к 64 старым серебряным копейкам и весили столько же. Правительство отказалось от принудительного курса рубля, чтобы как-то нейтрализовать дурные последствия выпуска рубля в 1654 году. Талер покупался казной у иностранцев за 50 копеек, а надчеканенный талер-ефимок с "признаком" шел по цене 64 копейки. Надчеканка нужна была для того, чтобы ефимок не поступал на рынок, минуя казну, лишая ее тем самым дохода в 14 копеек на каждой монете. Торговать на ефимки без "признака" запрещалось. Большая часть ефимков с "признаком" пошла на выплату жалованья войскам.

Табл. XIII. 1, 2 - талеры-"ефимки" с "признаком", 1655 год, 3 - монета с портретом Людовика XVI, 1786 год, 4 - монета с портретом Людовика XVI, 1792 год, 5 - монета Наполеона - первого консула

Разрезанный на 4 части и снабженный русским штемпелем талер-ефимок продолжали оценивать в полуполтину, т. е. 25 копеек, с превышением номинальной стоимости над реальной.

Осенью 1655 года правительство начало чеканку медной копейки такого же вида, как серебряная. Объявили, что она равноценна серебряной. Серебряная копейка приравнивалась к такой же примерно по весу медной монете, а соотношение цен меди и серебра было совсем иное. Надеялись, что привычного вида копейка, пусть даже медная, будет принята населением и на нее будут торговать. И действительно, в начале народ принял медную копейку. Но не учитывали реальной стоимости меди и придали медным деньгам слишком большой принудительный курс. Это шло вразрез с рыночной ситуацией, нарушало традиции русского денежного дела. И хотя реформа дала царю большие дополнительные средства, последствия ее были катастрофическими. Медную копейку стали чеканить в очень больших количествах. Для ее производства были вновь открыты Псковский и Новгородский монетные дворы, закрытые в первой половине XVII века, когда правительство стало максимально концентрировать в своих руках денежное дело страны. Но курс и покупательная способность медных копеек резко пали вскоре после того, как они появились на рынке. Ходило много фальшивых медных копеек. Налоги продолжали взимать серебром, а народ не хотел его отдавать, так как перестал верить медным монетам и вообще считать их за деньги. Население стало прятать, зарывать в землю старые серебряные деньги, и правительству не удавалось полностью извлечь их из обращения. Вот, например, огромный клад, найденный в Москве на Ильинке (теперь это улица Куйбышева). В нем примерно 22 тысячи серебряных копеек предреформенной чеканки. Это памятник неудавшейся реформы Алексея Михайловича.

В конце концов, через 7 с небольшим лет после начала финансовых мероприятий, реформа привела к грозному восстанию 1662 года. Эти события вошли в историю как "Медный бунт". Он был. конечно, подавлен, но и реформу пришлось отменить. Вернулись к старому положению, т. е. к серебряной копейке. Сочли, и правильно сочли, что так будет безопаснее и благоразумнее.

В 1670 году из медных копеек, которые теперь были не нужны, отлили красивую медную решетку, которую установили в Московском Кремле. И продолжали купцы везти в Россию талеры, и выкупало их правительство, и делало из них серебряные копейки. И оставалась Московия особым миром отсталого ремесла и торговли, редких мануфактур и примитивных финансов, миром архаического обращения копейки, охраняемого государственными таможнями. Талер, свободно обращающийся во всей Европе, не мог в него пробиться.

В. О. Ключевский писал: "Царь Алексей Михайлович... одной ногой еще крепко упирался в родную православную старину, а другую уже занес было за ее черту, да так и остался в этом нерешительном переходном положении... Чтобы не выбирать между стариной и новшествами, он не разрывал с первой и не отворачивался от последних".

Действительно, в решениях московского правительства во время реформы 1654-1655 годов есть что-то похожее на движения человека, балансирующего на одной ноге.

Во второй половине XVII века увеличивался приток фальшивых и низкопробных талеров. Вот история, сохранившаяся среди дел приказа Большой казны.

В 1675 году голландский купец Вахромей Миллер с товарищами принес на Московский монетный двор серебряные талеры-ефимки числом 16 745, выдав их за "любские". Их стали плавить, чтобы перечеканить в русские деньги. Но когда часть серебра была переплавлена, то выяснилось, что талеры содержали очень плохой металл и работать с этим серебром нельзя. Угар оказался слишком велик. "Вахромеевские" ефимки хуже "любских", донесли монетчики в приказ. Но Миллер стоял на своем, утверждая, что его серебро хорошее. Дело дошло до Боярской думы. Царь указал, а бояре приговорили "охульное" миллеровское серебро переплавить, и если получится слишком большой угар, то недостаток серебра взыскать с иностранных купцов хорошими ефимками. На этот раз серебро должны были плавить в присутствии заинтересованных лиц: Вахромея Миллера и его товарищей, некоторых других купцов, мастеров-монетчиков и иноземных серебряных дел мастеров. Люди Миллера для плавки принесли селитру, буру и винный камень. Русские мастера усомнились, что эти добавки поправят дело. Но все же для пробы полпуда серебра решили переплавить. На этот раз плавку произвели иностранные мастера. Снова угар получился очень большим, а серебро в ковку не пошло. К тому же у иностранцев горшок лопнул, и серебро растеклось в горне. Тем временем умер Алексей Михайлович, на престол вступил Федор Алексеевич, но дело о миллеровском "охульном" серебре продолжалось. Иноземцы просили дозволить еще одну пробную плавку, и снова серебро ломалось, при волочении рвалось, для чеканки не годилось. Но правительство не стало штрафовать Миллера за явную попытку обмана и опять стало плавить серебро, на этот раз по русскому способу "на кости", т. е. с добавлением костяного угля. Шел уже май 1676 года, а в июле после ряда проб было подсчитано, что со всего количества миллеровского серебра будет угара свыше двух пудов (примерно 9 процентов). Это заключение монетного двора иностранные гости обжаловали. Они просили произвести новые пробные переплавки их серебра, купить их ефимки и отпустить их по торговым делам в Архангельск. Они заявляли, что такая мера будет способствовать привозу ефимков другими купцами в Русское государство. И снова серебро было признано негодным для чеканки. Но, наконец, в августе того же года вся компания иноземных гостей была отпущена в Архангельск, серебро было признано пригодным для чеканки денег с определением нормы угара, за которую Миллер и его товарищи должны были заплатить. Возможно, голова денежников, который все время противился такому решению, Григорий Шустов, на этот раз дал себя задобрить (вскоре, может быть из-за этого дела, он был смещен со своего поста). Всю партию ефимков переплавили только 26 сентября следующего, 1677 года. Угара получилось примерно столько, сколько было подсчитано раньше: около двух пудов. Серебро на этот раз было, наконец, принято для чеканки копеек.

Дмитрий Пядышев

Более двух столетий с момента начала чеканки качество и стоимость крупных серебряных монет (талеров) оставались стабильными. В Европе XVI-XVII века практически не менялись цены, ну и соответственно жалованья. Конечно, в военное время или в годы сильного неурожая цены на продукты могли вырасти и в десять и более раз, но затем опускались назад. Инфляция начинает ощущаться где-то с последнего десятилетия XVII века и начинает резко набирать ход со второй половины XVIII века. Хотя ещё во времена прусского короля Фридриха Вильгельма I (годы правления 1713-1740 гг.), при котором основными правилами управления в Пруссии стали: «Контроль и экономия», питание королевской семьи было 6 грошеров (1/15 талера) на персону в день, включая самого короля.
Итак, что и сколько стоило в шестнадцатом-семнадцатом веках? Например, кружка пива. Пиво в те годы любили во всех странах Западной Европы. Основной едой для бедной части населения являлись хлеб и ПИВО! Да, да… например, солдат кормили только хлебом, а с утра выдавали ещё и литровую кружку пива. Она называлась «к завтраку», почему с утра? Видимо, чтобы весь день не казался таким уж серым и безнадёжным. Вот, наверное, от куда пошла поговорка: С утра не выпил- весь день пропал! Сколько стоила кружка?
Например, в Англии в XVI-XVIII веках в пабах Лондона или других крупных городах литровая кружка пива стоила 1 пенс (фунт=20 шиллингов, крона(талер)=5 шиллингов, шиллинг=12 пенсам, пенс=4 фартингам). Любимая закуска пиратов бекон обошлась бы всего 6 пенсов за целый 1 кг, а вот свиная вырезка уже 2 шиллинга за кг. Курочка с хрустящей корочкой стоила 8 пенсов, а вот за запечённого гуся просили пару шиллингов. За приготовленную говядину платили 8 пенсов. А целого молодого поросёнка торжественно выносили за два с половиной шиллинга. Свежий хлеб из муки высшего сорта стоил 5 пенсов за кг. Ну, и наконец, сытых и пьяных состоятельных лондонцев отвозили домой из паба на кэбе за 4 пенса.
На рынке цены были следующие(указаны за кг):
Свиная вырезка- 1 шиллинг,
Бекон- 3 пенса,
Говядина – 4 пенса,
Сыр- 6 пенсов,
Масло- 8 пенсов,
Живая курица – 4 пенса,
Гусь- 1 шиллинг,
Поросёнок- 1,5 шиллинга,
Селёдка- 2 пенса,
Мука в зависимости от сорта 2-3 пенса,
Крупы – 1-2 пенса.
А вот одежда и предметы интерьера стоили дорого.
Простая рубашка обходилась в один-два шиллинга, за сюртук или платье нужно было отдать уже до кроны, шляпа до двух-трёх шиллингов. Поэтому приданное для невесты в бедных семьях, действительно, считалось состоянием. Хорошая кровать стоила 20-30 крон, обеденный стол порядка 10 крон, стул- 2 кроны. Но простолюдины в качестве мебели использовали то, что найдут или делали её сами.
Очень дорого в Англии, а особенно, в Шотландии ценился крупный рогатый скот.
Бык или корова стоили 5-7 крон. Недорогая лошадь, которую себе мог позволить сельский учитель или священник стоила 15 крон. Хорошая лошадь стоила от 100 крон.

По поводу стоимости вооружения и амуниции солдат в XVI-XVII веках:
Минимальная сумма необходимая для снаряжения солдата в те годы была 5-7 талеров. На эти деньги снаряжали новобранца в пехотные войска, выдавая ему, обычно шлем, нагрудник, пику и шпагу. Всё это было корявенькое, ржавое. Новобранцем выдавали всегда самое дешёвое, т.к. они, по сути, являлись "пушечным мясом". А дальше всё просто: молодой солдат либо погибал в первом сражении, либо, если он оставался в живых, он "одевался" с трофеев, как неприятельских, так и с павших товарищей. В те годы единой формы одежды, как и вооружения не было. Поэтому ветераны были не только разодеты, но и имели отличное оружие. Отборные части ветеранов всегда берегли и бросали в бой, только когда решалась судьба сражения. Такой же подход был и к снаряжению конного новобранца в рейтарские части. Стоимость амуниции наёмного всадника составляла 15-20 талеров. Разница от стоимости снаряжения пехотинца - это стоимость лошади. Как правило, покупалась недорогая кляча, которая должна была доскакать до места сражения. А там, то же самое, либо убивали лошадь, либо всадника, либо после боя он находил себе лучше.
В XV-XVI веках аркебуз, а потом и мушкет стоили очень дорого: порядка несколько десятков талеров. А какой-нибудь экземпляр с инкрустацией серебром по цевью с монограммами мог легко стоить и 100 талеров. В мушкетёры кого попало не брали, как в пикинеры. Т.к. при неосторожном обращении с мушкетом можно было покалечить не только себя, но и товарищей. Новобранцев принятых в мушкетёрские роты долго обучали (не меньше полугода) и мушкет, как правило, самый дешёвый, выдавался бесплатно нанимателем. А потом как всегда, после боя можно было обзавестись трофейным получше. В конце 17века - в начале 18 века цена мушкета понизилась в связи с развитием производства где-то до 10 талеров. И примерно в это время додумались вставлять длинный нож (штык) в дуло ружья. Такие ружья назывались "фузеями", штык с ружьём позволяли пехоте защищаться в ближнем бою от кавалерии. Как только появились фузеи, сразу исчезли пикинерские части, они стали не нужны. Но вставлять штык в дуло ружья во время боя влекло за собой проблему: невозможно было в этот момент стрелять. Поэтому, потом додумались крепить штык рядом с дулом, и можно было, и стрелять и отгонять вражеских кавалеристов одновременно.
По поводу стоимости пушек...
В XVI-XVII веках было в основном три вида орудий:
1.Кулеврины (длина ствола в 30-40 раз больше калибра) имели толстые ствольные стенки и отличались высокой точностью и дальностью стрельбы.
2.Гаубицы (длина ствола около 20 калибров) предназначалась для стрельбы на меньшие расстояния с более низкой точностью, но более тяжёлыми ядрами по сравнению с кулевринами.
3. Мортиры, эти пушки имели совсем короткие стволы (не длиннее 10 калибров). Предназначались для стрельбы тяжёлыми снарядами на небольшие расстояния по навесной траектории.
Теперь цены. Артиллерия в те годы была дорогая. Сама медь, из которой отливались пушки, стоила талер за 2-2,5 кг. Совсем небольшие «полевые кулеврины» весом до 300 кг стоили до 1000 талеров. А тяжёлые орудия весом 2-3 тонны стоили несколько тысяч талеров. В пересчёте на кг веса пушки дороже всех обходились большие королевские кулеврины с длинной ствола более 40 калибров и общим весом за 2 тонны. Такие пушки прицельно метали снаряд весом в 10 кг на пару километров.
Отвечаю на почему-то популярный вопрос про стоимость платной любви в те годы. В XV веке она стоила совсем недорого. Например, в каждом кабаке Голландии, а их там было превеликое множество, на втором этаже находились комнаты для свиданий. И платная любовь у дам лёгкого поведения, которых крутилось внизу на первом этаже больше чем посетителей в несколько раз, обходилась в несколько мелких серебряных монет до 1/3 счётного талера. Но в начале XVI века Европа в ужасе содрогнулась! Испанцы вместе с золотом, табаком и пряностями привезли из Южной Америки СИФИЛИС! Профессия проститутки из-за страха заразится становиться опаснее, а жизнь короче. Цены, естественно, выросли до 1-2 талеров за посещение. А состоятельные "любители клубнички" перешли на совсем ещё юных дам, которые только вышли на путь "жриц любви". Такие юные девицы лёгкого поведения принимали дома, сводниками, обычно, выступали их младшие братья. Такое посещение для богатого ловеласа обходилось 10-20 талеров, но он был уверен, что до него не прошёл через "дамочку" строй матросов и рота солдат. А семья девицы потом на эти деньги спокойно кормилась несколько месяцев.

________________________________________

Теперь сколько получали жалованья в 16-17 веках.
Скотник или пастух получал 2-3 пенса в день. Работник мануфактуры 6 пенсов. Помощник в торговой лавке зарабатывал 6-9 пенсов. А приказчик(по нашему- менеджер по продажам) в Лондоне получал целый шиллинг за день работы. Рабочий день составлял 10-14 часов. Работали тогда шесть дней в неделю. Слуга обычно получал зарплату 2 кроны в месяц плюс еда, крыша над головой и, как правило, старые вещи хозяина. Представительный и солидный дворецкий с рекомендательными письмами не более 5 крон в месяц. Учителя, гувернантки, няньки получали жалованья в размере 2-3 кроны плюс еду и жильё. Профессиональный солдат нанимался в наёмные армии за 3-5 кроны(талера) в месяц, но жалованье часто задерживали. При этом наёмники сами покупали себе не только провизию, но и амуницию, и оружие. Солдат содержал ещё на это жалование слугу: женщину или мальчика, которые ему готовили, стирали и т.д. С середины XVII века многие страны переходят с наёмной на регулярную армию, которая пополняется за счёт «рекрутской» повинности. Поэтому жалованье солдат становиться меньше, например, в Пруссии во второй половине XVII века солдат получал всего 1 талер.
Доход небогатого дворянина в Европе шестнадцатого- семнадцатого веков был примерно 120 талеров в год. Придворные художники, поэты, музыканты получали жалование 200-400 талеров в год.
В России же в XVI -XVII веках серебреные деньги ценились очень дорого. В середине XVI века в 1550 году Иван Грозный учредил первый в России мушкетёрский род войск - Стрелецкие полки. Попасть туда было очень сложно, так как помимо хорошей физической силы и выносливости, нужно было уметь пользоваться мушкетом, который в то время представлял сложное техническое изделие. Из-за не правильного пользования мушкетом солдат мог покалечить не только себя, но и своих товарищей. Царским стрельцам Московского полка было положено высокое жалование- 4 рубля в год (в середине XVI века из талера чеканили примерно 45 копеек). Столько же 4 рубля в год составляло минимальное дворянское жалование. Стрельцы же в других городах получали за год всего два рубля, а пушкари - рубль. Единственное, помимо денежного жалования, им выдавали ещё хлебное довольствие. В мирное время помимо несения караульной службы, стрельцы могли заниматься мелкой торговлей и ремёслами. Жалования гражданского населения тоже были не высокие. Ремесленник, приказчик, писарь в приказе получал 40 копеек в месяц; плотник, каменщик порядка 15 копеек. Но и цены были низкими по сравнению с Европой- пуд ржи (16 кг.) стоил 8 копеек, курица - 1-2 копейки, корова - 80 коп, мерин - 1 рубль, хороший конь- 5 рублей.
Начиная с конца Смутного Времени (1613г.) на талер идёт уже 64 копейки. С XVII века жалованье стрельцам было увеличено: Московским стрельцам- 5 рублей в год, в других городах- 3, 50 руб. Но цены в Смутное Время выросли в пять-шесть раз. Позднее к 1620-1630 годам цены немного понизились. Но корова стоила уже 2 рубля, курица 3 копейки, хлеб – 3/4 копейки за кг.
Во времена Алексея Михайловича (начало второй половины XVII) в элитных полках нового строя (они назывались выборными полками солдатского строя) жалованье составляло:
Рядовому не из дворянского роду- 90 копеек в месяц, из дворянского рода или иностранцам- 1,05 руб., капралу- 1,20 руб., сержанту- 1,35 руб., прапорщику -1,50 руб., женатым доплачивали ещё 15 копеек в месяц. Вдовам платили 22 копейки в месяц. Мальчикам, барабанщикам, поварятам платили 30 коп. Это жалование платили только полгода (конец весны - начало осени), т.е. когда шли военные компании. Зимой же не платили ничего - распускали по домам, или за несение караульной службы платили пол-оклада. Офицерское жалование составляло: полковнику -45 руб. в месяц, подполковнику- 15 руб., майору- 14 руб., капитану- 7 руб., поручику-5 руб.
Простой русский солдат не в элитных частях получал всего 50 копеек в месяц и одно платье на год.
После проведения денежной реформы Петром I, он уменьшил содержание серебра в рубле до веса одного талера (1 талер = 1 рублю = 100 копеек), и из-за увеличения налогов для ведения Северной войны со Швецией цены вскоре увеличились вдвое. Нигде в Европе в XVI -XVIII веках падение цены денег не шло так быстро, как в России. Но, зато Петровская денежная реформа- это была самая первая десятичная денежная система в мире.