Заболоцкий николай - движение

Ему нравилось так думать о себе, но он ошибался.

Итак, неопределенность у Паустовского охватывает внешнюю по отношению к человеку сферу окружающего мира и сферу его внутреннего мира. Функции неопределенных местоимений, местоименных наречий и лексем со значением неопределенности не сводятся только к обозначению непознанного или неизвестного -они указывают прежде всего на то, чего в принципе нельзя окончательно определить, что не находит завершенности в слове (счастье, творчество, природа). Но при невозможности закрепить некоторые явления, предметы, качества в слове Паустовскому вполне удается выразить свое представление о мире в соответствии со

своим творческим кредо: «Если писатель, работая, не видит за словами того, о чем он пишет, то и читатель ничего не увидит за ними. Но если писатель хорошо видит то, о чем пишет, то самые простые и порой даже стертые слова приобретают новизну, действуют на читателя с разительной силой и вызывают у него те мысли, чувства и состояния, какие писатель хотел ему передать» («Золотая роза»).

ЛИТЕРАТУРА

Атарова К. Н., Лесскис Е. А. Семантика и структура повествования от первого лица в художественной прозе Ц Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1976. - Т. 35. - № 4.

Паустовский К. Лавровый венок. -М., 1985.

А. Г. ЛОШАКОВ

Северодвинск

Почему борода извозчика «лежит, монетами звеня»?

(Лингвопоэтический анализ стихотворения Н. Заболоцкого «Движение»)

Принимая во внимание систему точек зрения наблюдателя как субъекта коммуникативной структуры текста, можно объяснить ряд загадок анализируемого текста Заболоцкого.

Ключевые слова: образ наблюдателя; оптическая точка зрения; архетип, концепт.

На протяжение более десяти лет я начинаю занятия со студентами по курсу «Филологический анализ текста» именно с разбора «Движения» Н. Заболоцкого - стихотворения, в котором, по словам Е. Г. Эткинда, «соединение классической строфики со взрывчатой лексикой и образностью само по себе ошеломляет. Метрико-строфическая форма оголена, как и каждое слово, иронически остранена и приобретает самостоятельность», поэтому данный текст, как никакой другой, «позволяет в ином ракурсе, нежели обычно принято, увидеть соотношение содержания и формы в поэзии» [Эткинд 1990: 157]. Это стихотворение

Лошаков Александр Геннадьевич, доктор филол. наук, профессор Северодвинского гуманитарного ин-та, филиал САФУ им. М. В. Ломоносова. E-mail: [email protected]

полно загадок, оно принципиально мно-госмысленно, полиинтерпретативно. В аудитории возникают одни и те же вопросы: почему «конь руками машет», почему «борода, как на иконе, лежит, монетами звеня», почему «вытянется, как налим»?.. Вероятно, не следует разгадывать каждую из этих загадок отдельно, но каждая из них должна быть рассмотрена (и, конечно же, не отдельно) в контексте художественного целого.

Предлагаемая статья представляет собой опыт филологического анализа столбца Заболоцкого, при этом акцент в разборе делается на лингвопоэтическом и когнитивном аспектах интерпретации, что предусматривает постижение принципов взаимосвязи «поэтических образов с действительностью в смысле совокупности наших реальных представлений» [Потебня 2010: 232].

Стихотворение «Движение» (1927) было создано Заболоцким в один год со знаменитой декларацией «Поэзия Обэри-утов», в которой К. К. Вагинов, А. И. Введенский, Д. И. Хармс, Н. А. Заболоцкий и др., руководствуясь идеей о том, что поэзия должна следовать принципам авангардной живописи (П. Филонов, К. Малевич), призывали поэтов «нового мироощущения» смотреть на мир «голыми глазами», расширять «смысл предмета, слова и действия». Сам же Заболоцкий характеризовался в манифесте как «поэт голых конкретных фигур, придвинутых вплотную к глазам зрителя. Слушать и читать его следует глазами и пальцами, нежели ушами» [Манифест]. Стилистика и композиция «Движения», его концептосфера вполне отвечают этим программным установкам:

Сидит извозчик, как на троне, Из ваты сделана броня, И борода, как на иконе, Лежит, монетами звеня. А бедный конь руками машет, То вытянется, как налим, То снова восемь ног сверкают В его блестящем животе1.

Отправной точкой для интерпретации текста является концептуальное содержание его названия. Оно программирует тему, мотивы, предмет изображения - событие в его еще не проясненных составляющих - сценарии, сценах, образах. По мере развертывания текста, по мере того как читатель все более и более вчитывается в него (вспомним удачную формулу из стихотворения Н. Рыленкова «Все в тающей дымке....»: «Здесь мало увидеть, здесь надо всмотреться»), предмет изображения будет обретать все большую и большую четкость и наполняться уникальными личностными смыслами.

Название столбца «Движение» вне соотнесенности с его содержанием может восприниматься как обозначение той формы движения, которую И. Кант называл «чистой величиной (РипШт) в его

1 Цит. по изд.: Заболоцкий Н. Избранные произведения: В 2 т. - М., 1972 [Заболоцкий 1972].

сложении»: она дается сознанию, когда игнорируются «качества подвижного» [Кант 1966: 65]. В соотнесенности же заголовка с текстом идея «чистого движения» не исчезает, но сопрягается с иными сигнификативными смыслами концепта «движение» - философскими, механическими, мифопоэтическими, архе-типическими, выводящими текст в лоно культуры, проясняющими метафорическое, архетипическое в своей сути, концептуальное основание текста.

Конституируют это основание метафорические модели «транспорт» и «персонификация», традиционно используемые в текстах словесного искусства2. Посредством данных моделей выражаются, во-первых, идеи движения, эволюции (развития, истории) мира, природного и социального, идея жизни как движения: жизни колесница (Ж у к о в с к и й), телега жизни (Пушкин; Чехов); кляча истории (Маяковский), жизнь - паровоз (Каменский). Во-вторых, именуется субъект, определяющий направление движения, его цель: ямщик, возница, кормчий и т.п.: Ямщик лихой, седое время, Везет, не слезет с облучка (Пушкин). Традиционность данной модели, ее широкое использование в поэтических контекстах позволяет рассматривать ее в качестве интертекстуального фактора актуализации целого спектра смысло-обра-зов, входящих в ассоциативную сферу концепта «движение».

Стихотворение Заболоцкого поражает наивно-детским взглядом на предмет изображения. Целостность текста, устойчивость его структуры создается стихами-кадрами (сценами), как бы визуально передающими особенности находящихся в разные моменты движения, относительного покоя и динамики, объектов восприятия - извозчика и коня. Как точно отметил Е. Г. Эткинд, «стабильность кучера и пролетки воплощена в рифмовке строфы, которая стоит на полнозвучных четырех рифмах, как стол на четырех ножках: Ав Ав (троне - броня - иконе -звеня), - устойчивость строфы усилена

2 См. о них в работе: [Павлович 2004: 90].

еще и тем, что все четыре рифмы объединены согласным звуком н. Второе четверостишие, передающее динамику, дерзко обманывает читательское ожидание: сверкают не рифмует с машет, животе ничем не похоже на налим; отсутствие рифм воспринимается как фигура динамики на фоне повышенной устойчивости предшествующей строфы» [Эткинд 1990: 156].

И первый, и второй катрены строятся в соответствии с эйзенштейновским принципом монтажа. Вначале дается общий план: Сидит извозчик... а бедный конь руками машет... А далее в каждом четверостишии и в каждом его стихе внимание фокусируется на конкретных деталях-сценах (части от целого) того и другого образа, при этом через сопряжение и противопоставление со сходными, подобными предметами, вводимыми в текст через фигуру сравнения. В результате создается едино-цельная картина мчащейся пролетки с кучером на облучке и возникает тот самый эффект, о котором писали обэриуты в своем манифесте, кода предмет изображения «не дробится, а сколачивается и уплотняется до отказа, как бы готовый встретить ощупывающую руку зрителя». На эту изобразительную особенность текста Заболоцкого обратил внимание Г. В. Филиппов: «"Движение" напоминает ряд кинокадров, наложенных друг на друга: эффект деформации и одновременно точности возникает оттого, что несколько изображений сводятся в одно» [Филиппов 1984: 136].

Но, подчеркнем, целостность изображаемой картины вовсе не означает цен-ностн о-с мыслового родства-единства предметов изображения. Об этом свидетельствует, в частности, разделение текста на две симметричные части, противопоставленные друг другу, что подчеркивается противительным союзом а. Ориентированные вертикально фигура извозчика и горизонтально - коня - имплицируют мысль об их онтологическом неравенстве: человек в своей эволюции (движении, развитии) превзошел коня, заняв господствующее над ним положение. И как следствие - об антагонизме социального и природного начал. Более

того, единственный во всем тексте эпитет бедный (конь) - «несчастный, вызывающий жалость, сострадание», выражающий личностное отношение наблюдателя (автора) к сцене и ситуации в целом, относится к коню, а не к человеку. Экспрессивность данного эпитета усиливается за счет интертекстуальной корреляции с другими столбцами, в которых предметом рефлексии выступает конь, например с «Лицом коня» (1926):

Лицо коня прекрасней и умней.

И если б человек увидел

Лицо волшебного коня,

Он вырвал бы язык бессильный свой

И отдал бы коню.

И Лошадь в клетке из оглобель,

Повозку крытую влача,

Глядит покорными глазами

В таинственный и неподвижный мир.

Отметим, что в первом катрене сцены изображаются при помощи слов, которые в большинстве своем способны задавать картине вертикальное измерение: сидит, трон, борода, икона. Духовно-биографический контекст столбца и его философская проблематика позволяют увидеть в вертикально ориентированной фигуре извозчика знак, отсылающий к философ-ско-утопическим идеям Н. Ф. Федорова о во-стании человека и тем самым углубляющий смысловую перспективу текста3. Слова-образы столбца действительно преисполнены как зримой телесности, так и символичности, за которой просматриваются архетипические смыслы. И. Е. Лощилов, например, пишет о том, что конь у Заб

ЛОЩИЛОВ ИГОРЬ ЕВГЕНЬЕВИЧ - 2008 г.

«Движение» Николай Заболоцкий

Сидит извозчик, как на троне,
Из ваты сделана броня,
И борода, как на иконе,
Лежит, монетами звеня.
А бедный конь руками машет,
То вытянется, как налим,
То снова восемь ног сверкают
В его блестящем животе.

Анализ стихотворения Заболоцкого «Движение»

Художественное пространство «Столбцов» построено на алогизме и гротеске. В мире, населенном причудливыми персонажами, возникают парадоксальные ситуации: рыба ловит блох, человек расправляет хвост, дева превращается в щи, печь сравнивается со стыдливой красавицей. Отталкивающую сущность дисгармоничной реальности передает кульминационная сцена финала стихотворения «На рынке». В ней слепая старуха и безрукий инвалид исполняют темпераментный танец, от которого «взвоет» лампа, невольная свидетельница безумного зрелища.

В коротком произведении, датированном 1927 г., также смоделированы образы с необычной структурой. Внимание автора привлекают фигуры двух персонажей: возницы и его коня. С их помощью выявляется основная оппозиция художественного текста - антитеза статики и движения.

Облику извозчика посвящено содержание первой части. Важность позы персонажа выражена сравнением с троном, символом королевского величия. Поэт отмечает черты внешности и элементы одежды: ватный пиджак метафорически уподобляется броне, а борода, традиционный атрибут мужской зрелости, напоминает лирическому «я» иконописный образ. Комическую солидность облика извозчика подчеркивает неожиданная акустическая деталь, обостряющая ироничность лирического повествования, - звон монет, будто исходящий от бороды.

Стремясь отыскать источник звука, субъект речи перемещает взгляд вниз, на лошадь. Изображение животного начинает оценочный эпитет «бедный», который передает сочувствие лирического героя к нелегкой доле коня-труженика. Традиционный ход предваряет авангардистское описание, щедро «приправленное» фантастическими деталями. Образ наделяется руками и восемью ногами. Герой-наблюдатель фиксирует движения коня, и это занятие напоминает работу кинооператора. На первом «кадре» изображены вытянутые тело и ноги животного. Удлиненная форма порождает сравнение с пресноводной рыбой. На втором - конь отталкивается от земли, собрав ноги под животом. Стремительность передвижения порождает зрительную иллюзию, что у бегущего непарнокопытного больше четырех конечностей. Образ коня становится символом, соотносящимся с идеей динамики, вынесенной в название стихотворения.

Новаторская образность контрастирует с подчеркнуто классической формой текста, написанного четырехстопным ямбом. Во второй части произведения автор позволяет себе отойти от канонов размера и принципов перекрестной рифмовки.

Движение

Поэт: Заболоцкий Н. А.

Сидит извозчик, как на троне,
Из ваты сделана броня,
И борода, как на иконе,
Лежит, монетами звеня.
А бедный конь руками машет,
То вытянется, как налим,
То снова восемь ног сверкают
В его блестящем животе.

Загадочными, парадоксальными, на первый взгляд, представляются и творчество, и сама личность Николая Алексеевича Заболоцкого - замечательного русского поэта-философа XX века, самобытного художника слова, талантливого переводчика мировой поэзии. Войдя в литературу в 20-х годах в качестве представителя Общества реального искусства (Обэриу), автора авангардистских произведений и создателя так называемого "ребусного" стиха, со второй половины 40-х годов он пишет стихотворения в лучших традициях классической русской поэзии, где форма ясна и гармонична, а содержание отличается глубиной философской мысли. На протяжении всей жизни Н. Заболоцкий пользовался авторитетом человека рассудительного и предельно рационального; в 50-е годы, в зрелом возрасте, он имел внешность чиновника средней руки, непроницаемого и высокомерного для малознакомых людей. Но созданные им произведения свидетельствуют о том, каким тонкочувствующим и отзывчивым сердцем он обладал, как умел любить и как страдал, каким требовательным был к себе и какие величайшие бури страстей и мыслей находили утешение в его способности творить прекрасное - мир поэзии.
Творчество поэта рождало споры в литературных кругах, у него было немало поклонников, но немало и недоброжелателей. Его подвергали клеветническим обвинениям и репрессиям в 30-х годах, предали забвению в 60-х и вновь - заслуженно - вознесли в 70-х. Тернистым и трудным был его творческий путь.
Литературное наследие Н. А. Заболоцкого сравнительно невелико. Оно включает томик стихотворений и поэм, несколько томов поэтических переводов зарубежных авторов, небольшие произведения для детей, несколько статей и заметок, а также его немногочисленные письма. Однако до сих пор литературоведы дискутируют по вопросам его творческой эволюции, о ее движущих силах, о принципах ее периодизации.
В настоящее время творчество Н. А. Заболоцкого по праву занимает видное место в литературе, так как ему, несмотря на трудную жизнь и неблагоприятные исторические условия для совершенствования и проявления таланта, удалось вписать новое весомое слово в русскую поэзию.