Фильмы где ломают четвертую стену. Ломая «четвертую стену

Четвёртая стена – это понятие из театра. В театральных выступлениях действие ограничивается тремя стенами, краями сценами. Четвёртая стена – невидимый барьер между актёрами и зрителями. Ломать четвёртую стену – значит, обращаться к зрителям. В данном случае – читателям. В статье не будет моментов из мультипликационных сериалов или видеоигр.

Дэдпул

2

Мэдкэп

3

Локи

4

Фиолетовый Человек

5

Женщина-Халк

6

Наблюдатель Уату

7

Бэт-Майт и Мистер Миксизпитлик

8

Засадной Клоп

9

Человек-Животное

10

Чёрная Рука

11

Джокер

Зачастую киногероям так тесно внутри экрана, что они начинают общаться со зрителем. Это всегда производит определенный эффект - комичный или жутковатый - главное, чтобы за этим режиссерским приемом стояло что-то большее, нежели банальный выпендреж. Ниже я предлагаю десять лучших, на мой взгляд, примеров из кино и сериалов, когда "четвертая стена" ломается не зря.

10. Сталкер (1979) реж. Андрей Тарковский

Героиня Алисы Фрейндлих, жена Сталкера, поднимает глаза на камеру и говорит: "Вы ведь, наверное, уже поняли? Он же блаженный!.." Выдающийся монолог одной из лучших актрис мирового кино стал украшением финала фильма Тарковского. И, кажется, только так, на прямую обратившись к зрителю через свою героиню, и можно было закончить этот фильм. Андрей Арсеньевич снимал свое кино как исповедь. И раз так, то было необходимо разрушить невидимую стену между автором и зрителем.

9. Большой Лебовски (The Big Lebowski, 1998) реж. Джоэл и Итан Коэны

В финале своего фильма братья Коэны тоже решили обратиться к зрителю. Это не исповедь, как у Тарковского. Совсем другой стиль и жанр. Да и герой, ломающий четвертую стену, просто случайный ковбой в боулинг-баре. Но подобный прием в данном случае абсолютно уместен, он не поражает, не дарит зрителю катарсис, это не какое-то откровение, но киновселенная Коэнов мегаиронична, так почему бы не закончить историю разговором с приятным усатым дядькой в ковбойской шляпе?..

8. Патриот (Patriot, 2017 - ...) сериал

В свежем сериале Стивена Конрада "Патриот" агент ЦРУ на досуге пишет кантри-музыку. В пятой серии он находит себе напарника для дуэта, который, в свою очередь, предлагает потренироваться в съемке для обложки их будущего диска. Недооцененный сериал, но изумительный в своей ироничности и легкости применения разных режиссерских фишек.

7. Бойцовский клуб (Fight Club, 1999) реж. Дэвид Финчер

Культовый фильм, в котором стена между зрителями и героями ломается неоднократно. Кто такой Тайлэр Дерден? Этот вопрос проходит лейтмотивом через все кино. Загадочный персонаж Брэда Питта изначально подается как Гуру Нового Мира. Логично, что в какой-то момент иллюзорный будда, хам, трахарь и террорист начинает нести свою проповедь прямиком к зрителю. Как это часто бывает у режиссера Финчера, даже слом четвертой стены выглядит как произведение видеоарт-искусства.

6. Иван Васильевич меняет профессию (1973) реж. Леонид Гайдай

Шестое место комедии Гайдая может показаться удивительным или даже сомнительным, а между тем - прием с четвертой стеной в этом фильме смотрится не просто органичным, а эталонным для комедийного жанра. Как еще лучше подать сатирический, остросоциальный гэг, как не с подмигиванием зрителям?

5. Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен (1964) реж. Элем Климов

Еще раньше Гайдая с четвертой стеной в СССР развлекался Элем Климов. Первый раз тупенький пионер с сачком в руках задает свой сакраментальный вопрос "А что это вы здесь делаете?" другим детям, ну а в финале уже прямо троллит зрителей, какого черта они еще в зале, когда фильм-то закончился. Классика.

Однако классическая комедия про пионеров не поднялась бы так высоко в данном списке, если бы не вдохновила американца Джона Хьюза на хрестоматийный слом стены в фильме "Выходной день Ферриса Бьюллера" (1986).

В свою очередь сцену с Мэттью Бродериком в халате совсем недавно спародировали в фильме "Дэдпул". Видите, как далеко зашло влияние экспериментов нашего Климова? То-то же!

4. Дэдпул (Deadpool, 2016) реж. Тим Миллер

Комикс-трэш-панк-шедевр Миллера нет смысла цитировать одним фрагментом (но он все-таки есть чуть ниже, для соблюдения общего стиля статьи). Кто не видел, тому бесполезно объяснять, как глубоко в стилистику "Дэдпула" проникла концепция слома четвертой стены. Здесь напрашивается грязная шутка про "глубоко", так что мы лучше перейдем к тройке лидеров списка.

3. Энни Холл (Annie Hall, 1977) реж. Вуди Аллен

В одном из лучших своих фильмов Вуди Аллен несколько раз обращается к зрителям в самый неожиданный момент. Собственно говоря, картина начинается с прямого представления фильма, где Вуди рассказывает в камеру анекдот. Дальше интереснее. За обедом с родителями герой Аллена фейспалмит в сторону зрителей, потом уже в ходе спора с подругой герой Аллена аргументирует свою позицию зрителям, мол, вы же слышали - она сказала так-то, я не перепутал? Но хрестоматийным примером является, конечно, сцена в очереди.

2. Карточный домик (House of Cards, 2013 - ...) сериал

Опыты общения Кевина Спейси и его героя - Фрэнка Андервуда - со зрителями, собственно, и породили разговоры в широком кругу зрителей о "четвертой стене". Популярность сериала "Карточный домик" сделала данный режиссерский прием узнаваемым, а для многих прямое обращение героя в камеру стало даже откровением. Среди огромной массы примеров я бы выделил самый эмоциональный.

1. Забавные игры (Funny Games, 1997 и 2007) реж. Михаэль Ханеке

Можно до бесконечности спорить насчет первого места, но для меня по части новаторства и манипуляции зрительским вниманием лучшим из лучших является опыт режиссер Михаэля Ханеке. В его двух фильмах-близнецах - оригинале и ремейке - миловидные убийцы, мажорные исчадия ада издеваются над буржуазной семьей. Однако уровень киношедевра эта история достигает в тот момент, когда автор начинает издеваться над зрителями и их верой, что добро все же-таки восторжествует. В первом случае убийца просто спрашивает у зрителя: на кого вы поставите в этой смертельной игре?.. В предложенном отрывке это в самом финале.

Та же сцена в австрийском оригинале.

Энциклопедичный YouTube

• 1 / 5

  Действие актёра, обращающегося непосредственно к зрителю со сцены или с экрана, называется «ломка четвёртой стены» . Данная техника особенно распространена в комедиях и мультфильмах, однако также используется и в серьёзных, драматических произведениях (например, в экспериментальной пьесе Юджина О’Нила «Странная интерлюдия » () главный герой делится своими сокровенными мыслями, обращаясь к зрителям).

  Считается, что техника «ломки четвёртой стены» позволяет зрителю глубже погрузиться в вымышленный мир действа, поверить, что всё происходящее - это реальные события .

  Художественная литература

  Используя данный прием, авторы заставляют своих персонажей обращаться к читателям напрямую или же делать лирические отступления . Например, в романе Джаспера Ффорде «Четвёртый медведь» герои обсуждают плохую шутку, написанную автором: «Не верится, что это сходит ему с рук». Еще одной формой подобной техники являются романы, написанные от первого лица, где рассказчик обращается к читателю напрямую. Подобные примеры можно найти у Шарлотты Бронте в её романе «Джейн Эйр », в книге Лемони Сникета «33 несчастья ». Благодаря повествованию от первого лица, мысли героя становятся доступны читателям, что позволяет автору выражать внутренние рассуждения и чувства рассказчика, а также самонаблюдения героев.

  Театр

  «Ломка четвёртой стены» в театре связана с традиционными репликами апарт , направленными в публику в театральной постановке. Такая техника широко использовалась в античном театре, также активно к разрушению четвёртой стены прибегал в своих пьесах Шекспир . . Например, комедия «Сон в летнюю ночь » заканчивается словами:

  Кинематограф

  Одним из первых случаев применения данной техники в кино стал фильм братьев Маркс «Воры и охотники» (1930), в котором Граучо обрывает диалог и делится своими мыслями со зрителями, подойдя к камере. С тех пор режиссёры все чаще и чаще «ломают четвёртую стену», обращая своих героев напрямую к зрителям репликами или же простым взглядом в камеру. Также встречается у Жана-Люка Годара , например в фильме «На последнем дыхании ». Более поздним примером является фильм «Бойцовский клуб ». Возвращаясь в конце ленты к первой сцене, голос за кадром вместо «Я не могу ни о чем думать» произносит «Я все еще не могу ни о чем думать». Затем же следует саркастическая ремарка «А, ретроспективный юмор».

  Классическим примером «ломки четвёртой стены» стал фильм Вуди Аллена «Энни Холл », герои которого то и дело обращаются к своим воспоминаниям. Примечательна сцена, в которой главный персонаж Сингер, не стерпев неверную цитату известного философа Маршалла Маклюэна, выводит в кадр самого Маршалла Маклюэна , который с удовольствием поправляет персонажа.

  Известный комедийный фильм Терри Гиллиама и Терри Джонса «Монти Пайтон и Священный Грааль » пронизан использованием данного приёма, что, в данном случае, направлено на усиление комичности.

  Критики же использования данной техники в кино же считают, что само обращение героев к зрителям ненормально для данного жанра, что он разрушает «визуальную иллюзию» кино.

  Телевидение

  Исследование, проведенное в США в конце 20 века, показало, что комедийные телешоу, в которых применяется эффект «ломки четвертой стены», намного больше нравятся зрителям, чем их традиционные аналоги. Авторы исследования пришли к выводу, что аудитория любит чувствовать себя частью медиа, а чувство вовлеченности в происходящее при обращении к аудитории возрастает.

  Создатели британского комедийного сериала «Летающий цирк Монти Пайтона » не раз прибегали к приему «ломки четвертой стены» , например:

  • Группа персонажей, потерянных в джунглях, осознают, что они спасены, заметив камеры операторов.
  • Члены Испанской Инквизиции торопятся, так как начались титры, и серия подходит к концу.
  • Персонажи сверяются со сценарием, потому что не помнят, что должно произойти в следующей сцене.
  • Комментарий персонажа «Это конец сезона, они могли бы придумать что-нибудь более смешное!».

  В современном телевидении также нередко используется прием «ломки четвертой стены». Ярким примером является сериал «Карточный домик », в котором общение главного героя Фрэнка Андервуда со зрителями стало неотъемлемой частью повествования. Герой объясняет зрителю свои поступки, посвящая его в свои планы, и даже, кажется, испытывает эмоции по отношению к аудитории. Так, в одном из эпизодов расстроенный Андервуд обращается в камеру: «А ты на что уставился?». Это создает связь между персонажем и зрителем, заставляющую его переживать за судьбу героя.

  Создатели британского сериала «Шерлок » также дали понять, что интересуются своей аудиторией, показав довольно интересным способом связь персонажей и реального мира. Так, после прыжка Шерлока, роль которого исполнил Бенедикт Камбербэтч , с крыши здания, фанаты сериала строили разные догадки насчет того, как герой мог выжить. Будто перенеся поклонников в сюжет сериала, его создатели ввели в сюжет фан-клуб Шерлока (являющийся прямым отражением реальных фанатов сериала), участники которого давали свои версии, как детектив мог выжить. Многие из версий и были взяты из обсуждений реального фан-клуба сериала. Более того, показывая как интернет-пространство может соединять реальное и вымышленное, создатели сериала воссоздали тот самый интернет-блог доктора Ватсона, который сделал аудиторию сериала и его персонажей еще ближе.

  Использование «ломки четвертой стены» можно увидеть в таких телесериалах, как «Сообщество », «Студия 30 », «Симпсоны », «Сверхъестественное », «Офис », «Замедленное развитие » и др.

  Мультипликация

  Техника разрушения четвёртой стены активно используется в анимации . Так, герои короткометражных мультипликационных фильмов Warner Bros. Багз Банни и Даффи Дак систематически ломают четвёртую стену, обращаясь к зрителям, а в некоторых фильмах мультипликационная природа историй подчёркивается и обыгрывается через взаимодействие персонажей с художником-мультипликатором или через реплики, обращённые к сценаристу. Во многих мультфильмах Текса Эйвери («The Early Bird Dood It! », «Who Killed Who? », «King-Size Canary » и др.) четвёртая стена разрушается путём прямых обращений персонажа к зрителю (в вербальной форме, а зачастую при помощи табличек с написанными на них репликами), а также выходом героев за пределы анимационного кадра.

  Компьютерные игры

  Сама по себе интерактивная природа видеоигр подразумевает активное вовлечение игрока в действие и видеоигры часто обращаются к игроку (с предложением ввести имя персонажа, название населённого пункта и т.п.; с просьбой нажать определённую кнопку на клавиатуре или джойстике). Однако эти операции не являются разрушением четвёртой стены до тех пор, пока персонажи игры не начинают обращаться к игроку напрямую или не проявляют осознания того, что они находятся в игре.

  Данный приём активно используется играх от Blizzard Entertainment . Так, в «The Lost Vikings » главные герои начинают шутить и обращаться к игроку при его бездействии, один из героев делится с друзьями: «Мне кажется, что на меня кто-то постоянно смотрит. Вон оттуда, из-за стекла…», в ответ на что другой замечает: «А мне кажется, будто кто-то посторонний управляет каждым моим движением»). В Warcraft II , Warcraft III , Starcraft , Starcraft II , Heroes of the Storm , при многократном щёлканьи мышью по боевой единице или герое, они начинают выражать недовольство игроком и отпускают комментарии в его адрес.

  Приём ломки четвёртой стены периодически используется в серии Metal Gear : персонажи обращаются напрямую к игроку, упрекая его за то, что у него ушло слишком много времени на прохождение уровня, или за плохую игру; советуя выключить консоль (эта фраза произносится Полковником и Биг Боссом , в обоих случаях ситуация является отсылкой к первой игре серии), суперзлодей Psycho Mantis вынуждает игрока переключить джойстик во 2-й порт, т.к. игра постоянно посылает на контроллер команду, активирующую вибрацию, и управление становится затруднённым, и т.д.

  Комиксы

  Техника ломки четвёртой стены регулярно используется героем комиксов Marvel Дэдпулом (в частности, он отдаёт себе отчет в том, что он нарисованный герой и его действия являются выдуманной историей).

  Также «пятой стеной» называют телевизор, так как он позволяет видеть мир за пределами четырёх стен комнаты ; и экран, на который проецируются образы в «театре теней» .

  Примечания

  1. Bell, Elizabeth S. (2008), Theories of Performance , Los Angeles: Sage, с. 303, ISBN 9781412926379 .
  2. Wallis, Mick & Shepherd, Simon (1998), Studying plays , London: Arnold, с. 214, ISBN 0340731567 .
  3. «The Fourth Wall and the Third Space» by John Stevenson, creator or Playback Theatre.
  4. Четыре причины разрушить «четвертую стену».
  5. Abelman, Robert (1998), Reaching a critical mass: a critical analysis of television entertainment , Mahwah, N.J.: L. Erlbaum Associates, с. 8–11, ISBN 0805821996 .
  6. Jasper Fforde. The Fourth Bear: a Nursery Crime. - Penguin Books, 2007. - 378 p.
  7. Salingar, Leo (1972). Shakespeare and the Traditions of Comedy. Cambridge: Cambridge University Press.
  8. перевод М. Л. Лозинского
  9. Martin A. Gardner. The Marx Brothers as Social Critics: Satire and Comic Nihilism in Their Films. - McFarland, 2009. - p. 5.
  10. Fight Club to Ferris Bueller: 13 films and TV shows that break the Fourth Wall Christopher Hooton
  11. vvord.ru сценарий фильма «Бойцовский клуб»
  12. Искусство нуждается в свидетелях В. Баева
  13. Funny Games 4th Wall Scene на

  ) главный герой делится своими сокровенными мыслями, обращаясь к зрителям).

  Возможность «ломки четвёртой стены» позволяет зрителю глубже погрузиться в вымышленный мир действа, поверить, что всё происходящее - это реальные события .

  Критики использования данного приема в кино же считают, что само обращение героев к зрителям ненормально для данного жанра, что он разрушает «визуальную иллюзию» кино.

  «Ломка четвертой стены»

  Художественная литература

  Используя данный прием, авторы заставляют своих персонажей обращаться к читателям напрямую или же делать лирические отступления . Например, в романе Джаспера Ффорде «Четвертый медведь» герои обсуждают плохую шутку, написанную автором: «Не верится, что это сходит ему с рук». Еще одной формой подобной техники являются романы, написанные от первого лица, где рассказчик обращается к читателю напрямую. Подобные примеры можно найти у Шарлотты Бронте в её романе «Джейн Эйр », в книге Лемони Сникета «33 несчастья ». Благодаря повествованию от первого лица, мысли героя становятся доступны читателям, что позволяет автору выражать внутренние рассуждения и чувства рассказчика, а также самонаблюдения героев.

  Театр

  «Ломка четвертой стены» в театре связана с традиционными репликами апарт , направленными в публику в театральной постановке. Данный прием активно применялся Шекспиром. . Например, комедия «Сон в летнюю ночь » . заканчивается словами:

  Кинематограф

  Одним из первых случаев применения данной техники в кино стал фильм братьев Маркс «Воры и охотники» (1930), в котором Граучо обрывает диалог и делится своими мыслями со зрителями, подойдя к камере. С тех пор режиссёры все чаще и чаще пытаются сломать «четвертую стену», обращая своих героев напрямую к зрителям репликами или же простым взглядом в камеру. Более поздним примером является фильм «Бойцовский клуб ». Возвращаясь в конце ленты к первой сцене, голос за кадром вместо «Я не могу ни о чем думать» произносит «Я все еще не могу ни о чем думать». Затем же следует саркастическая ремарка «А, ретроспективный юмор».

  Удивительного эффекта присутствия, который не позволяет зрителям оторвать взгляд от экрана, добился Алексей Герман в своей киноленте «Трудно быть богом» , меняя первый план со вторым, добавляя посторонние звуки. Снимая главных героев на втором плане, в темном углу, режиссёр создает впечатление, будто зритель сам наблюдает за ними из другого конца комнаты.

  Классическим примером «ломки четвертой стены» стал фильм Вуди Аллена «Энни Холл », герои которого то и дело обращаются к своим воспоминаниям. Интересна и сцена, в которой главный персонаж Сингер, не стерпев неверную цитату известного философа Маршалла Маклюэна, выводит в кадр самого Маршалла Маклюэна , который с удовольствием поправляет персонажа.

  Известный комедийный фильм Терри Гиллиама «Монти Пайтон и Священный Грааль » пронизан использованием данного приема, что, в данном случае, направлено на усиление комичности.

  Также данный приём регулярно используется героем комиксов Дэдпулом .

  Телевидение

  Исследование, проведенное в США в конце 20 века, показало, что комедийные телешоу, в которых применяется эффект «ломки четвертой стены», намного больше нравятся зрителям, чем их традиционные аналоги. Авторы исследования пришли к выводу, что аудитория любит чувствовать себя частью медиа, а чувство вовлеченности в происходящее при обращении к аудитории возрастает.

  Создатели британского комедийного сериала «Летающий цирк Монти Пайтона » не раз прибегали к приему «ломки четвертой стены» , например:

  • Группа персонажей, потерянных в джунглях, осознают, что они спасены, заметив камеры операторов.
  • Члены Испанской Инквизиции торопятся, так как начались титры, и серия подходит к концу.
  • Персонажи сверяются со сценарием, потому что не помнят, что должно произойти в следующей сцене.
  • Комментарий персонажа «Это конец сезона, они могли бы придумать что-нибудь более смешное!».

  В современном телевидении также нередко используется прием «ломки четвертой стены». Ярким примером является сериал «Карточный домик », в котором общение главного героя Фрэнка Андервуда со зрителями стало неотъемлемой частью повествования. Герой объясняет зрителю свои поступки, посвящая его в свои планы, и даже, кажется, испытывает эмоции по отношению к аудитории. Так, в одном из эпизодов расстроенный Андервуд обращается в камеру: «А ты на что уставился?». Это создает связь между персонажем и зрителем, заставляющую его переживать за судьбу героя.

  Создатели британского сериала «Шерлок » также дали понять, что интересуются своей аудиторией, показав довольно интересным способом связь персонажей и реального мира. Так, после прыжка Шерлока, роль которого исполнил Бенедикт Камбербэтч , с крыши здания, фанаты сериала строили разные догадки насчет того, как герой мог выжить. Будто перенеся поклонников в сюжет сериала, его создатели ввели в сюжет фан-клуб Шерлока (являющийся прямым отражением реальных фанатов сериала), участники которого давали свои версии, как детектив мог выжить. Многие из версий и были взяты из обсуждений реального фан-клуба сериала. Более того, показывая как интернет-пространство может соединять реальное и вымышленное, создатели сериала воссоздали тот самый интернет-блог доктора Ватсона, который сделал аудиторию сериала и его персонажей еще ближе.

  Использование «ломки четвертой стены» можно увидеть в таких телесериалах, как «Сообщество », «Студия 30 », «Симпсоны », «Сверхъестественное », «Офис », «Замедленное развитие » и др.

  «Пятая стена»

  Термин «пятая стена» был введён в употребление позднее, и означает невидимую стену между критиками (читателями) и вымышленным миром . Также может иметься в виду стена между самими зрителями во время просмотра.

  Проблеме «ломки пятой стены» были посвящены несколько семинаров в театре «Глобус » в 2004 году .

  Также «пятой стеной» называют телевизор, так как он позволяет видеть мир за пределами четырёх стен комнаты ; и экран, на который проецируются образы в «театре теней» .

  Напишите отзыв о статье "Четвёртая стена"

  Примечания

  Ссылки

  • Статья В. Шпакова о театре Владимира Малышицкого. «Нева» № 9 за 2004 год . Проверено 18-05-2010
  • (англ.) на сайте artandpopularculture.com

  Отрывок, характеризующий Четвёртая стена

  – Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
  – Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
  – Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
  M lle Bourienne радостно вскочила.
  – Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
  Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
  – Ничего то не умеют, все перепутают.
  Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
  Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
  Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
  – Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
  – Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
  – Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
  – Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
  Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
  – При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
  – Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
  – А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
  Десаль опустил глаза.
  – Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
  – А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
  – Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
  Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
  Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
  Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
  – Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
  – А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
  – Как же с, уж он давно ждет.

  Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
  Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
  На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
  – Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
  Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
  – Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
  Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
  Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
  – Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
  Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
  Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
  Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
  Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
  – Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
  «Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
  Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
  – Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
  – Тишка! Об чем за обедом говорили?
  – Об князе, Михайле…
  – Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
  Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
  «Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
  – Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
  Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
  «Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»

  Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
  В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
  Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
  Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
  Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
  – Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
  – Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
  – Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
  Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.

  В традиционном театре четвертая стена – это та воздушная оболочка, которая отделяет сцену от зрительного зала. Когда актёр вдруг решает обратиться напрямую к зрителю, он как бы «ломает» четвертую стену, и за счет этого может получиться очень интересный эффект.
  Разумеется, в видеоиграх такой приём используется намного чаще, чем в театре или кино: играм приходится обращаться к игроку напрямую, пусть даже в виде подсказок или небольших шуток. Но есть отдельные творения, которые ломают четвертую стену очень уж интересным образом и в результате запоминаются надолго. Я решил собрать небольшую подборку самых крутых, на мой взгляд, примеров разрушения четвертой стены в играх. Не нужно оценивать мой ТОП слишком серьезно: это не столько соревнование, сколько просто коллекция.

  7 МЕСТО – Deadpool
  Что же, Дедпул – он и в Африке Дедпул, и не включить его в этот список просто нельзя. Ведь этот персонаж в курсе, что он является частью игры (или комикса, или фильма?), поэтому не стесняется обращаться напрямую к игроку, а заодно и к собственным разработчикам. Правда, говорить о каком-то «разрушении» четвертой стены здесь не совсем уместно: в случае с Дедпулом её изначально как бы не существует.

  6 МЕСТО – Batman: Arkham Asylum
  В замечательной Batman: Arkham Asylum элементов разрушения четвертой стены не так много, но они столь замечательны, что не упомянуть о них просто нельзя. Речь идёт о знаменитом эпизоде с «фальшивым» зависанием – когда на середине прохождения игра вдруг делает вид, что сломалась, а затем якобы начинается с самого начала, при этом персонажи поменялись местами, и мы теперь играем за Джокера. Ну, и вишенка на торте – добрая подсказка: «Используйте средний стик, чтобы увернуться от выстрела ».
  Какой еще средний стик? Воистину лучший способ напугать игрока – это сделать вид, что его компьютер сломался, возможно, потому что над ним поколдовали персонажи из игры.

  

  5 МЕСТО – Spec Ops: The Line
  Spec Ops: The Line – тот проект, который игроки любо превозносят, либо терпеть не могут, и всё зависит от того, насколько всерьёз вы готовы его воспринимать. Игра, которая начинается как абстрактный шутер от третьего лица «с закосом под Call of Duty», ближе к середине неожиданно меняет тональность и начинает медленно пробивать четвертую стену. Легко говорить о том, как ужасна война, когда её творят другие люди, но что если лично вы, как игрок, являетесь главным её инициатором? Вы продолжаете убивать людей, несмотря на то, что игра всё активнее намекает: вы поступаете неправильно. А ближе к финалу она обращается к вам напрямую с помощью загрузочных экранов. Не огорчайтесь, вы по-прежнему хороший человек.

  
  

  4 МЕСТО - The Stanley Parable
  А здесь у нас очень своеобразная вещь, целиком построенная на разрушении четвертой стены, этакая «метаигра». Формально мы играем за мужчину по имени Стэнли, который совершает некое путешествие, причем почти каждый ваш шаг комментируется неким Рассказчиком. Очевидно, что Стэнли – лишь безликая кукла, настоящий герой этой истории – вы сами, поэтому и комментарии рассказчика относятся напрямую к игроку. А вообще The Stanley Parable настолько ломает привычные нам правила игровых проектов, что здесь даже комментарии излишни.

  
  

  3 МЕСТО – Undertale
  Undertale – как драгоценный алмаз, затерянный в огромной куче стимовского инди-мусора: те, кто нашли его, обрели богатство, а все прочие не заметили и стали чуть-чуть беднее. Игра о ребенке, пытающемся вырваться из подземного царства монстров, разрушает четвертую стену раз за разом, периодически обращаясь напрямую к игроку с непростыми вопросами. Насколько далеко вы готовы зайти, насколько всерьез вы готовы воспринимать игровых персонажей? Скажем Undertale запоминает не только те действия, которые вы совершили в текущей игре, но и те, которые были совершены вообще когда-либо. Убили персонажа, затем раскаялись в своем поступке и захотели загрузить старый сейв? Разумеется, история продолжится, как ни в чем не бывало, но игра-то уже знает, что ваши руки в крови.

  
  

  2 МЕСТО – Pony Island
  Согласно задумке, Pony Island – это игра, разработанная самим сатаной. И, разумеется, владыку преисподней интересует не то, как вы хорошо развлекаетесь, ему нужна ваша драгоценная душа. Чтобы пройти игру до конца, её придётся немножко «сломать», а разнообразие творческих приёмов, при помощи которых игра третирует игрока по ту сторону экрана, просто поражает. Рассказывать о них было бы спойлер-преступлением, поэтому просто констатирую: они очень интересные. Insert your soul to play.

  
  

  1 МЕСТО – Doki Doki Literature Club
  Жутковатая визуальная новелла Doki Doki Literature Club – не столько полноценная новелла, сколько стёб над этим странным жанром. Критикам и миллионам игроков она запомнилась в первую очередь тем, как остроумно обыгрывает разрушение четвертой стены, построив на этом довольно необычный сюжет. Дело в том, что персо#?#&?#&?#&?#&?#?&?%#яя##яя#$%@#яяяяя Я передумал. Забудь то, что я написал. Doki Doki Literature Club – просто милый симулятор свиданий, в котором не может произойти ничего неожиданного, плохого и пугающего. И с тобой, игрок, ничего не случится, если ты сделаешь правильный выбор. Заходи в клуб, там красивые девочки!