Карты меркатора в высоком разрешении. Гиперборея на карте Меркатора. История создания карты. Гиперборея на карте меркатора

Погода туманная и скучная в районах Крайнего Севера, там нет деревьев, и ветер слишком слаб, чтобы смолоть зерно, не говоря уже о том, чтобы спасти корабли, которых тянет течением к их гибели. Конечно, король Артур подумал, что это мрачная, бесплодная земля, где реки просто всасывают, как раз то, что ему нужно, чтобы добавить к своим владениям. В 530 году он разослал армии и колонистов и завоевали это все. Эта информация, возможно, происходит из утраченной книги «Успех Артура».

В 1364 году восемь человек пришли в суд короля Норвегии с островов. Они были потомками некоторых поселенцев, которые были втянуты во Втягивающие моря. Или, может быть, их отцы были из Бельгии. Это было не совсем ясно в записях Кнооя, к разочарованию Ди. Один из восьми был священником, имеющим при себе астролябию. Он сказал, что получил ее от английского францисканского монаха, которого он встретил на островах. Этот монах провел много лет, путешествуя по тем островам, и произвел там географические наблюдения с помощью своей астролябии. Описание Севера, составленное монахом, подтвердило написанное в «Успехе Артура» (Gestae Arthuri) и добавило больше деталей о расположении каналов и островов. Он приблизился к полюсу так близко, насколько это было возможно. В верхней части мира четыре Втягивающих моря соединялись вместе и циркулировали вокруг черного магнитного острова, расположенного в центре, прежде чем исчезнуть под Землей. Единственные люди, которых монах встретил в своих путешествиях, была группа пигмеев, в основном женщины. Позже монах предоставил свои наблюдения в виде отчета королю Англии Эдуарду III. Это была книга, названная им «Счастливое открытие» (Inventio Fortunatae).

Священник, от которого Кноой предположительно слышал рассказ монаха никогда не видел в глаза «Счастливое открытие». Меркатор не разъяснил, слышал ли он историю от самого священника или от дополнительных посредников. Тем не менее, Кноой имел другой источник информации, независимый от священника. Если бы священник встретил английского монаха на обратном пути с Севера, он бы не написал еще об этом в своем отчете. А Кноой упоминает, что монах сделал еще пять рейсов для Эдуарда III после написания «Счастливого открытия». Мы также имеем независимое подтверждение, что запись существует. Глобус Мартина Бегейма (Martin Beheim) 1492 года и карта мира Иоганна Рюйша (Johannes Ruysch) 1507 имеют заметки, содержащие информацию из нее.

Рюиш интерпретировал девятнадцать каналов и четыре участка земли иначе, чем Меркатора. Он также проигнорировал пигмеев и заполнил два острова легендарными племенами по Геродоту

Бытует мнение, что картографы того времени просто приукрашивали вещи, чтобы заполнить пустое пространство на своих картах, но это не так. Лучшие картографы проверяли все источники для поиска захороненных самородков информации. Даже морские чудовища были основаны на отчетах моряков. Наихудшие картографы копировали самое лучшее. Меркатор нанес очертания Крайнего Севера на своей карте 1595 года на основании книги Якоба ван Кнооя. Очертания северного побережья Европейской России он базировал на докладах английских купцов, разрешенных в соответствии с соглашением с Иваном Грозным. Для изображения Азии он использовал описания, сделанные Марко Поло и Плинием Старшим. Для изображения Гренландии и прилегающих территорий он использовал информацию, полученную из трех рейсов Мартина Фробишера, один из проектов, лоббированный Ди, когда он писал Меркатору. Большой несуществующий остров Фрисланд, расположенный ниже Исландии и в верхней левой вставке был основан на широко известной книге о рейсах венецианской семьи в 1380 году. Реальным преступлением картографов эпохи Возрождения было то, что они так стремились получить информацию, что становились доверчивыми и некритичными. В следующем столетии, дополнительная информация позволила картографам иметь роскошь выбора между конкурирующими источниками.

Постскриптум: А что об арктических пигмеях? Пигмеи в древнем и средневековом знании были не просто маленькие люди; говорят, что они были одной из чудовищных рас, населяющих дальние части света. В случае пигмеев под словом "чудовищный" имеется в виду не моральное суждение. Говорилось, что пигмеи были храбрыми и организованными в своей вековой войне с журавлями.

На своей карте Меркатор указал, что пигмеи Крайнего Севера были похожи на Scraelings, живущих в Гренландии. Словом"Scraeling" называли Скандинавии различных выходцев из Нового Света - материковых индейцев, людей английского графства Дорсет и эскимосов, которые заменили их в начале второго тысячелетия. Кристин Сивер (Kristin Seaver) пишет, что, хотя точность этимологии не ясна, слово Scraeling почти наверняка означает перевод слова «пигмей». Скандинавы считали, что Гренландия и более западные земли были или частью Азии или островами рядом с Азией. География того времени поместила пигмеев глубоко в Азию. Когда скандинавы встретились с маленьким народом там, где по их мнению должна быть Азия, они поверили, что обнаружили родину легендарных пигмеев.

Олаф Магнус описывает пигмеев Гренландии, как низкорослых, но с большим сердцем

Есть и современные подтверждения существования арктического водоворота. Об этом пишет, например, . В своей статье "Полярный водоворот" он упоминает книгу Кирилла Фатьянова ПРЕДАНИЕ О ГИПЕРБОРЕЕ

Вот отрывки из этой книги, относящиеся к данной теме:

Предание говорит: две с половиной тьмы (25 000) лет назад северный полярный континент не был, как это теперь, погребен под водой и льдом. Он состоял как бы из четырех Островов. Предание называет их имена: Белый, Золотой, Тайный, Велий (Великий). В целом же вся эта земля звалась Орт (Ворт, Арт), позднее – Арктида, а древние греки ее прозвали Гиперборея.

Четыре Острова разделяли между собой проливы, ведущие во внутренее море. Центр этого моря приходился точно на Полюс. (И до сего времени легенды разных народов повествуют про острова блаженных и четыре райских реки.)
Хотя Предание говорит об “Островах”, на Полюсе располагался именно континент, а не архипелаг. То был единый массив, ограничивающий формой суши как будто крест, заключенный в круг. (И до сего времени Северная Традиция, ведущая свое существование на Земле от арктов, именуется также Учение Замкнутого Креста.)

Именно такой запечатлели Арктиду карты Герхарда Меркатора.
Нынешние географы поражаются точности меркаторовых карт, потому что она просто невероятна для того времени. Точнее говоря, такая точность была вообще не возможна в те времена.

Имеется в виду подробность изображения береговой линии известных континентов. Так, во всех деталях выписан Кольский полуостров, тогда еще не изученный. И – самое удивительное – на карте 1595 года четко обозначен пролив между Евразией и Америкой. А между тем Семен Дежнев, русский казак, открыл его лишь в 1648 году!

Предполагают, что Меркатор срисовывал свои карты с каких-то очень древних изображений, которые держал в секрете от конкурентов. И умирая передал эти бесценные оригиналы сыну, Рудольфу Меркатору. И тот, продолжая дело, также издавал карты, причем неуклонно подписывал их именем отца.

Откуда же могли попасть в руки Герхарда Меркатора реликты древних эпох, познания которых к его времени были утрачены? XVI век застал еще сокровенные храмы Древнейшей Веры, таившиеся в глуши по побережьям и островам северных морей. Сводила ли судьба Меркатора или его друзей с кем-то из легендарных белых жрецов (белых старцев) – хранителей древних тайн? Об этом ничего не известно. Однако в “Космографии” Меркатора приводится подробное описание святилища на острове Рюген.

Что-то типа горы Меру, по-моему, попытались изобразить авторы фильма "Звездные войны изгой один":

Только Меру возможно была еще выше (Меркатор пишет -до неба)

Действительно, в ученых кругах много шума наделала и продолжает будоражить умы исследователей до настоящего времени знаменитая карта Герарда Меркатора, где он якобы впервые показал Гиперборею в районе Северного полюса. Хотелось бы подробнее остановиться на этом вопросе.

Но вначале кратко расскажем об этом интересном человеке. Герард Меркатор (Gerardus Mercator) родился 5 марта 1512 года в небольшом городе Рюпельмонде (на территории современной Бельгии) в бедной семье, седьмым ребенком по счету. Когда Герарду исполнилось 14 лет, умер его отец, и семья осталась без средств к существованию. В беде их не оставил дальний родственник Гизберт Кремер, служивший в церкви. Кстати, маленький Герард носил такую же немецкую фамилию Кремер, что означало «лавочник». Позднее, став взрослым, он поменял ее на более благозвучную латинскую фамилию Меркатор - «торговец», «купец».

Благодаря своему наставнику Гизберту Кремеру мальчик в течение трех с половиной лет получил начальное образование в духовной гимназии, где изучал древние языки и начала логики. Затем продолжил обучение в самом престижном университете города Лювена, являющегося в те времена крупнейшим научным центром Нидерландов. В нем находилось 43 гимназии, а этот университет, основанный в 1425 году, являлся лучшим в Северной Европе.

После окончания университета Меркатор получил степень мастера искусств, а затем стал учеником астронома, математика и географа Геммы Фризиуса. Это был выдающийся человек своего времени, его перу принадлежат сочинения по космографии и географии, он изготовлял глобусы и астрономические инструменты. Именно у Фризиуса будущий всемирно известный картограф научился изготовлять глобусы, астролябии, другие астрономические приборы, быстро опередив своего учителя. Сконструированные им инструменты имели высокую точность, что почти сразу принесло ему известность.

Одновременно Меркатор осваивал картографическую работу. В 25 лет он выпустил свою первую карту - это было изображение Палестины, а в следующем, 1538 году - карту мира в двойной сердцевидной проекции, выполненную очень тщательно и учитывающую последние географические знания. На этой карте впервые название Америки распространено на оба материка Нового Света. Позднее Меркатор также впервые изобразит неизвестный тогда никому южный материк - Антарктиду, существование которого у всех вызывало сомнение.

Благодаря этим двум работам Меркатор получил мировое признание. Слава о нем доходит даже до короля Испании Карла V. В 1540 году он поручил Меркатору изготовить набор астрономических инструментов, с чем ученый успешно справляется. На следующий год Меркатор создал глобус Земли, спустя 10 лет - глобус Луны и в 1552 году подарил их Карлу V.

Однако до бдительного уха инквизиции стали доходить сведения, что Меркатор осмеливается вольно обсуждать несоответствия в учениях Аристотеля и Библии и постоянно находится в разъездах. В 1544 году уже знаменитый картограф был арестован по подозрению в ереси и заключен в тюрьму. Лишь благодаря личному вмешательству Карла V спустя несколько месяцев Меркатор вновь обрел свободу и затем, чтобы не искушать инквизиторов, переселился в Германию. К сожалению, условия работы там становятся хуже, так как город Дуйсбург, в который он переехал, был отдален от моря и торговых путей, поэтому ему было сложнее получать необходимую информацию, чертежи и карты. Его выручил другой известный фламандский ученый-географ, Авраам Ортелиус (1527–1598), между ними возникла переписка, благодаря которой Меркатор стал получать необходимые сведения.

Ортелиус жил в это время в Антверпене, в молодости совершил несколько путешествий по Германии, Италии, Англии, Ирландии, увлекся географической наукой и в 1575 году получил звание королевского географа от короля Филиппа II. Кстати, ему первому пришла мысль издавать карты в виде сборников, получивших название атласов. Первый атлас был издан им в 1570 году в Антверпене.

Меркатор в Дуйсбурге продолжил работать над изданием карт. Теперь приходилось работать в одиночку. Меркатор сам составлял, сам вычерчивал, гравировал, надписывал карты и сам же продавал их. В 1544 году опубликовал карту Европы на 15 листах, где впервые правильно были показаны очертания Средиземного моря, устранив ошибки, повторяющиеся со времен древнегреческого географа Птолемея. Затем были составлены карты Лотарингии, Британских островов на 8 листах, в 1569 году опубликована «Хронология» - обзор астрономических и картографических работ. Через три года выпустил новую карту Европы на 15 листах.

В 1569 году Меркатор издал карту мира, выполненную на 18 листах, при изготовлении которой использовался совершенно новый тогда способ изображения сетки параллелей и меридианов, получивший впоследствии название меркаторской проекции. При составлении карты он учитывал основную причину, приводящую к ее искажению, - это невозможность изображения поверхности Земли на плоскости абсолютно точно из-за ее шарообразности. Поэтому считается, что на картах Меркатора очертания континентов и океанов представлены с наименьшими искажениями.

Затем он приступил к работе над «Атласом, или Картографическим соображением о сотворении мира и вида сотворенного», к которому прилагались карты. С тех пор слово «атлас» окончательно становится нарицательным для любого собрания карт. Первые две части «Атласа» были изданы при жизни Меркатора, третья же - с 36 картами Британских островов была опубликована после смерти Меркатора его сыном Рудольфом в 1595 году. Умер Герард Меркатор 2 декабря 1594 года в Дуйсбурге 165 .

Именно эта карта, опубликованная его сыном, и стала той самой знаменитой картой Меркатора. Точнее, их было две: одна принадлежит самому Герарду Меркатору, составленная им еще в 1554 году, а вторая, более подробная, опубликована сыном в 1595 году, на авторство которой тот не претендовал. В чем же ее особенности, почему она так привлекла внимание ученых и особенно наших современных исследователей?

Действительно, карта поражает своим необычным для того времени изображением Северного полушария нашей планеты. Карта Меркатора - это как бы взгляд на Землю со стороны Полярной звезды в точку Северного полюса. Причем возникает ощущение, что она создана на основании какого-то аэрофотоснимка, сделанного из космоса, с орбитальной станции. Сходство просто поражает. Вызывает удивление пролив между Азией и Америкой, открытый, как известно, лишь в 1648 году русским казаком Семеном Дежневым, а картографирован он значительно позднее - в 1732 году, после этого о нем узнала Западная Европа. Как же тогда он мог попасть на карту Меркатора, вопрошают наши современники.

Более того, на карте можно отыскать целый ряд других географических объектов, о существовании которых европейцы в XVI веке знать просто не могли. Среди них: устье Енисея, река Юкон на Аляске, Гудзонов залив, подробные очертания Новой Земли и т. д. Поражает удивительное совпадение нанесенных параллелей и меридианов с координатами современных карт. Откуда могли об этом знать средневековые картографы? И большинство исследователей делает однозначный вывод, - в руках у Меркатора были какие-то не известные современникам древнейшие карты. Чего, конечно, нельзя полностью исключить.

По единодушному мнению современных исследователей, в первую очередь автора многих книг по раскрытию тайн русского народа и выдающегося ученого, ныне покойного В. Н. Дёмина, в центре карты Меркатора изображена легендарная и таинственная Гиперборея или Арктида. Как видно из карты, изображенный полярный материк представлен четырьмя большими островами, отделенными друг от друга полноводными реками или протоками и расположенными вокруг полюса, на месте которого изображена якобы высокая гора Меру - «вселенская гора прапредков индоевропейских народностей».

Здесь начинается самое интересное. Для нас, авторов книги, абсолютно не понятно, по какой причине уважаемые исследователи, а их насчитывается уже несколько десятков, кто занимается гиперборейской темой, решили, что на карте изображена именно Гиперборея. Но об этом у Меркатора нет ни слова, хотя, как видите, на чертеже имеются пояснительные надписи или так называемые легенды. В тексте сказано: «Океан между этими островами врывается четырьмя проливами, по которым постоянно устремляется к Северному полюсу и там поглощается во чреве земли…» Об острове, «обращенном» к Гренландии, говорится, что он «самый лучший и самый здоровый на всем Севере». Хотя об острове, «обращенном» к Европе, ничего не сказано, зато о его жителях повествуется, что это «пигмеи, их рост около 4 футов, как и у тех, кого в Гренландии называют скрелингерами».

На изображении третьего острова Меркатор, ссылаясь на известного путешественника Марко Поло (по тексту Марк Павлос Венецианский), поставил надпись: «В северных областях, как повествует Марк Павлус Венецианский, расположены острова Баргу, которые столь далеко простираются к Аквилону (т. е. на север: Аквилон - аналог Борея. - Примеч. ред. ), что Арктический полюс там кажется смещенным к югу».

Однако известный путешественник из Венеции Марко Поло (1254–1324) в своей «Книге о разнообразии мира» упоминает лишь о северной стране под названием Баргу, по мнению историков, расположенной в Сибири, между Иртышом и Енисеем, которая «тянется на сорок дней », до самого «моря-океана, там же горы, где соколы пилигримы вьют гнезда » (Книга о разнообразии мира, LXXI). На наш взгляд, они тоже ошибаются, здесь речь о той стране, которую древние скандинавы в своих сагах называли Биармией.

Великий венецианец во второй половине XIII века в течение 24 лет совершил путешествие из Европы в Китай и возвратился оттуда морским путем. Он не составлял никаких карт, однако огромное количество географических сведений, представленных в этой книге позволило английскому историку Генри Юлю в 1875 году напечатать карту «Мир по представлению Марко Поло», где на востоке от России он расположил страну Баргу 166 , этимологически очень схожую с Бореей и Биармией.

Все же вернемся к карте Меркатора. Прежде чем убеждать в том, будто Меркатор реально изобразил исчезнувший полярный материк под названием Гиперборея, хотелось непредвзято и объективно разобраться по существу данного вопроса. Сразу хотим оговориться, что авторы данной книги всегда были и остаются сторонниками когда-то существовавшей Гипербореи, естественно, расположенной на Севере.

Попытаемся ответить на основной вопрос: откуда Меркатор почерпнул свои географические знания о полярном Севере, могли ли попасть ему в руки какие-то неизвестные, не дошедшие до нас древние карты?

В середине XVI века англичане предприняли ряд морских путешествий на Север, чтобы найти северо-восточный путь в Китай и другие азиатские страны. Однако их попытки не увенчались успехом. Один из них, Ричард Ченселор, случайно оказался в устье Северной Двины.

Потерпев неудачу, англичане вынуждены были обратиться за помощью к хорошо известному в Европе картографу Герарду Меркатору, вероятно, посчитав, что лучшего знатока Севера им не найти. Наверняка, они к тому времени познакомились и с картой Северного полушария с изображением так называемой Гипербореи, опубликованной им впервые в 1554 году.

В ответ знаменитый картограф в июне 1580 года написал в Оксфорд письмо, в котором сообщил, что очень сожалеет об упущенном времени, что своевременно не смог дать консультации английским мореходам. Как видно из содержания письма, у Меркатора не было в то время глубокого представления о географии полярных морей и береговой линии. По карте 1595 года, изданной сразу после его смерти, можно сделать вывод, что подробные географические знания о Севере появятся у него позднее, перед самой кончиной. А к тому времени познания Меркатора ограничивались Плинием Старшим, какими-то другими писателями и сведениями из «некоторых карт, грубовато начерченных», о чем он сам сообщал в письме к английскому лорду Ричарду Хаклюйту.

«Письмо твое, просвещеннейший муж, получил я только 19 июня (1580 г. - Авт. ). Глядя на него, я очень жалел не столько о том, что упущено время, сколько о том, что упущена возможность своевременно дать инструкции. Я очень хотел бы, чтобы Артур Пэт еще до своего отъезда был осведомлен о некоторых немаловажных обстоятельствах. Конечно, плавание в Китай (in Cathaium) по восточному пути - очень короткое и легкое, и я часто удивлялся, что, счастливо начинаемо, оно остается незаконченным, и этот путь был заменен западным, когда более половины вашего пути было уже известно. Ибо за островом Вайгач и Новой Землей сейчас же простирается громадный залив, замыкаемый с востока мощным Табинским мысом. В середину залива впадают реки, которые, протекая через всю страну Серику и будучи, как я думаю, доступны для больших судов до самой середины материка, позволяют легчайшим образом перевозить любые товары из Китая, Мангии, Миэн и других окрестных государств в Англию. Впрочем, не без основания, думая, что плавание по этому пути прервано, я полагаю, что император России и Московии чинит этому какие-то препятствия. Если же при благосклонном его отношении плавание может в будущем возобновиться, то я бы советовал не искать в первую очередь мыс Табин и не исследовать его, но обследовать вышеупомянутые реки и залив и отыскать и избрать в них какую-нибудь удобнейшую гавань в качестве стоянки для английских купцов. А уже из нее можно будет с большими удобствами и минимальными опасностями исследовать мыс Табин и морской путь вокруг всего Китая. Что существует громадный выдающийся к северу мыс Табин, я твердо знаю не только из Плиния, но и из других писателей и некоторых карт, правда, грубовато начерченных».

Цит. по: Английские путешественники в Московском государстве в XVI веке. (Перевод Ю. В. Готье.)

Итак, весь запас знаний о полярных областях у Меркатора ограничивается сведениями о каком-то огромном заливе и мысе Табин 167 , впервые упомянутых Плинием, а также об островах Вайгач и Новая Земля, которые, как считает большинство историков, стали широко известны западноевропейцам благодаря (?) путешествиям тех же англичан, осуществленным начиная с 1553 года. Это несправедливое утверждение существовало несколько веков. Более того, считалось, что англичане первыми открыли Северный морской путь через Скандинавию в Азию. Хотя это далеко не так. Выше упоминалось о путешествиях русских мореходов в полярных морях задолго до прихода англичан в Белое море.

Меркатору, по его же словам, источником знаний о Севере служили, помимо Плиния, какие-то другие писатели и «грубо начерченные» карты. Что же это за писатели? Об одном из них Меркатор сам упоминает в вышеприведенном письме в Оксфорд: «Когда-то один мой друг из Антверпена давал мне „Путешествие“ Якоба Кнойена из Гертогенбоша по всей Азии, Африке и северным странам, получив его от другого лица; я его использовал и отдал обратно; много лет спустя я снова попросил его у моего друга, но тот не мог вспомнить, у кого его брал ».

Другом из Антверпена был, конечно, ученый-географ Авраам Ортелиус, помогавший Меркатору в подборе материала для составления карт, выше говорилось об этом. А путешественник Якоб Кнойен являлся автором сочинения «Belga Linguica», которое тоже не дошло до нас и пропало. В него писатель включил самое раннее сообщение о плавании уже упоминавшегося выше оксфордского священника. Сочинение Кнойена Меркатором, а именно о нем упоминает в письме картограф, было позднее использовано при составлении тех самых знаменитых карт 1554 и 1595 годов.

Но еще раньше о сочинении монаха-путешественника под названием «Счастливое открытие, добровольно осуществленное от 54 градусов вплоть до полюса» имел сведения другой, но менее известный картограф, Йохан Рюйш. Вероятно, в то время еще существовал оригинал этого сочинения. В 1508 году на своей карте мира в районе Северного полюса он сделал надпись следующего содержания:

«В книге „De inventione fortunata“ („Счастливое открытие“) можно прочесть, что у Северного полюса возвышается высокая скала из магнитного камня, окружностью в 33 немецкие мили. Ее омывает текучее всасывающее море, из которого вода там, как из сосуда, изливается вниз через отверстия. Вокруг расположены четыре острова, из которых два обитаемы. Пустынные обширные нагорья высятся вокруг этих островов на протяжении 24 дней пути, и на них совсем нет человеческих жилищ».

Цит. по: Коган М. А. Из истории экспансионистских планов Англии в Арктике (XXIX Герценовские чтения).

На той же карте у северных берегов Гренландии помещена вторая надпись или легенда: «Здесь начинается всасывающее море, судовой компас уже ненадежен, и корабли, в которых есть железо, не могут повернуть назад».

Меркатор через Якоба Кнойена хорошо знал сочинение «Счастливое открытие» и использовал его при составлении карты 1554 года, а позднее его сын - в 1595 году. Меркатор показал Северный полюс в виде скалы, окруженной морем, среди которого возвышались четыре крупных и 19 мелких островов.

Более того, кроме Кнойена, о Полярном материке хорошо знал еще один известный ученый - французский математик, астроном и географ Оронтий Финей. На его карте 1532 года изображена в Южном полушарии Антарктида, а около Северного полюса - мифические острова, названные современными исследователями Гипербореей, с горой на Северном полюсе.

Как видно из рисунка, описание и изображение мнимой Гипербореи абсолютно одинаковы у всех сочинителей и картографов - у Якоба Кнойена, Оронтия Финея и у Меркатора. Позднее подобное изображение Полярного архипелага появится у современника Меркатора и его подражателя, английского математика и астролога Джона Ди.

Джон Ди также увлекался составлением карт, и, естественно, его внимание привлекла работа Меркатора. Когда в 1577 году он обратился к знаменитому картографу с просьбой сообщить, откуда он взял данные о районе Северного полюса, тот не замедлил с ответом.

Из письма Меркатора стало известно, что в изображении Северного полюса он опирался на два источника: сочинение «Счастливое открытие» францисканского священника и на средневековый труд «Деяния короля Артура». Здесь имелось в виду, по мнению исследователей, широко известное раннесредневековое сочинение епископа Гальфрида Монтмунского под названием «История бриттов», где рассматривались легенды о короле Артуре. Причем с обоими сочинениями, сообщал Меркатор далее в письме, он познакомился (внимание!) не непосредственно, а из сочинения уже упомянутого Якоба Кнойена, которое до нас не дошло 168 , то есть через вторые руки.

Уважаемый читатель, надеемся, теперь сам сделает вывод, какие «древние карты и сочинения» использовал в своих работах знаменитый картограф, послужившие Меркатору источниками для изображения мифической Гипербореи и горы Меру, а затем - основанием для фантастических домыслов современных писателей-беллетристов.

Из сочинения Якоба Кнойена Меркатор узнал, что монах-путешественник имел при себе астролябию, с помощью которой определял широту посещенных им мест, в частности островов у норвежского побережья. И, очевидно, сведения о Крайнем Севере путешественник представил на основании широко распространенных в те времена слухов о неизвестных островах (например, тот же остров Туле античных писателей, о котором упоминалось выше) и о «магнитной горе» у Северного полюса.

Легенда о магнитной горе возникла в древние времена. Сообщения о ней есть у Плиния (Plin. N. Н., II, 98) и Птолемея (Ptolemaus, VII, 2). У европейцев, обративших внимание на свойство намагниченной иглы поворачиваться в одном и том же северном направлении, могли родиться предположения и даже легенды о неведомой магнитной горе, расположенной где-то на Севере. То же, только в отношении Южного полюса, могли предполагать жители или путешественники Южного полушария.

Первоначально, видимо, полагали, что магнитная гора «безобидна», что нашло отражение в народной поэзии. Но вскоре мифическая гора превратилась в одну из самых ужасных опасностей, грозящих мореплавателям, и ей стали приписывать гибель бесчисленного числа кораблей. Однако найти ее никто не мог.

Так как ее в известных водах до Гренландии и Свальбарда (Шпицбергена) обнаружить не удалось, то мнимое местонахождение мифической горы постепенно отодвигалось все дальше на север. Затем стали предполагать, что магнитная гора вообще находится на Северном полюсе, а позднее стали приписывать магнитные свойства даже самой Полярной звезде.

Это представление о магнитной горе сохранилось в течение нескольких веков и получило свое отражение на картах Герарда Меркатора и, как мы видим, у других картографов позднего Средневековья. Кстати, обратите внимание на карту Меркатора, и вы обнаружите даже не одну, а две горы.

Объяснение этому дает сам картограф в упомянутом выше письме к английским коллегам из Оксфорда:

«Я выяснил из достоверных магнитных наблюдений, что магнитный полюс находится не очень далеко за Табином. Вокруг этого полюса и вокруг Табина много скал, и плавание там очень трудно и опасно.

Магнит имеет другой полюс, нежели мир, и весь мир имеет к нему отношение: чем ближе подходят к нему, тем более стрелка компаса, проникнутая иглой магнита, отклоняется от севера на запад или на восток, соответственно тому, находится восточнее или западнее меридиана, который проходит и через магнитный полюс и через полюс мира. Это отклонение достойно удивления и может ввести в заблуждение многих мореплавателей, если только они не знают этого непостоянства магнита».

Цит. по: Английские путешественники в Московском государстве в XVI веке.

Надо согласиться с Меркатором в том, что магнитное свойство полярной морской вершины могло ввести в заблуждение не только многих мореплавателей, но, оказывается, и наших современных любознательных исследователей. Это еще раз подтверждает мысль, что на своей знаменитой карте он в первую очередь изображал магнитную гору, притягивающую стрелку компаса, а не мифическую Меру - «вселенскую гору прапредков индоевропейских народностей», как бы нам этого ни хотелось.

В ученых кругах много шума наделала и продолжает будоражить умы исследователей и по сей день знаменитая карта Герарда Меркатора, где он якобы впервые показал Гиперборею в районе Северного полюса. Хотелось бы подробней остановиться на этом вопросе.

История карты Меркатора
1569 год - Меркатор издал карту мира, которая была выполнена на 18 листах, при изготовлении которой использовался абсолютно новый тогда способ изображения сетки параллелей и меридианов, получивший позднее название меркаторской проекции. При составлении карты он учитывал основную причину, приводящую к ее искажению, - это невозможность изображения поверхности Земли на плоскости абсолютно точно из-за ее шарообразности. Потому считается, что на картах Меркатора очертания континентов и океанов представлены с наименьшими искажениями.

Потом он приступил к работе над «Атласом, или Картографическим соображением о сотворении мира и вида сотворенного», к которому прилагались карты. С того времени слово «атлас» окончательно становится нарицательным для любого собрания карт. Первые две части «Атласа» были изданы при жизни Меркатора, третью же - с 36 картами Британских островов опубликовал после смерти Меркатора его сын Рудольф в 1595 г. Умер Герард Меркатор 2 декабря 1594 г. в Дуйсбурге.

Именно эта карта, опубликованная его сыном, и стала той самой знаменитой картой Меркатора. Точней, их было две: одна принадлежит самому Герарду Меркатору, составленная им еще в 1554 г., а вторая, более подробная, опубликована сыном в 1595 г., на авторство которой тот не претендовал. В чем же ее особенности, почему она так привлекла внимание ученых и в особенности наших современных исследователей?

Чем примечательна карта
В действительности, карта поражает своим необычным для тех времени изображением Северного полушария нашей планеты. Карта Меркатора - это как бы взгляд на Землю со стороны Полярной звезды в точку Северного полюса. Причем появляется ощущение, что она создана на основании какого-то аэрофотоснимка, сделанного из космоса, с орбитальной станции. Сходство просто поражает. Вызывает удивление пролив между Азией и Америкой, открытый, как известно, только в 1648 г. русским казаком Семеном Дежневым, а картографирован он значительно поздней - в 1732 г., после этого о нем узнала Западная Европа. Как же тогда он мог попасть на карту Меркатора, вопрошают наши современники.

Больше того, на карте можно отыскать целый ряд других географических объектов, о существовании которых европейцы в XVI столетии знать попросту не могли. Среди них: устье Енисея, река Юкон на Аляске, Гудзонов залив, подробные очертания Новой Земли и т. д. Поражает удивительное совпадение нанесенных параллелей и меридианов с координатами современных карт. Откуда могли об этом знать средневековые картографы? И большинство из ученых делает однозначный вывод, - в руках у Меркатора были какие-то не известные современникам древнейшие карты. Чего, конечно, нельзя полностью исключить.

Что изображено на карте
По единодушному мнению современных исследователей, в первую очередь автора многих книг по раскрытию тайн русского народа и выдающегося ученого, ныне покойного В.Н. Демина, в центре карты Меркатора изображена легендарная и таинственная Гиперборея или Арктида. Как видно из карты, изображенный полярный материк представлен четырьмя большими островами, отделенными друг от друга полноводными реками или протоками и расположенными вокруг полюса, на месте которого изображена якобы высокая гора Меру - «вселенская гора прапредков индоевропейских народностей».

Тут начинается самое интересное. Совершенно не понятно, по какой причине уважаемые исследователи, а их насчитывается уже несколько десятков, кто занимается гиперборейской темой, решили, что на карте изображена именно Гиперборея. Но об этом у Меркатора нет ни слова, хотя, как видно, на чертеже имеются пояснительные надписи или так называемые легенды. В тексте сказано: «Океан между этими островами врывается четырьмя проливами, по которым постоянно устремляется к Северному полюсу и там поглощается во чреве земли…»

Об острове, «обращенном» к Гренландии, сказано, что он «самый лучший и самый здоровый на всем Севере». Хотя об острове, «обращенном» к Европе, ничего не говорится, зато о его жителях сообщается, что это «пигмеи, их рост около 4 футов, как и у тех, кого в Гренландии называют скрелингерами».

Марко поло
На изображении третьего острова Меркатор, ссылаясь на известного путешественника Марко Поло (по тексту Марк Павлос Венецианский), поставил надпись: «В северных областях, как повествует Марк Павлус Венецианский, расположены острова Баргу, которые столь далеко простираются к Аквилону (т. е. на север: Аквилон - аналог Борея. - Примеч. ред.), что Арктический полюс там кажется смещенным к югу».

Но Марко Поло (1254–1324) в своей «Книге о разнообразии мира» упоминает только о северной стране под названием Баргу, по мнению историков, расположенной в Сибири, между Иртышом и Енисеем, которая «тянется на 40 дней», до самого «моря-океана, там же горы, где соколы пилигримы вьют гнезда» (Книга о разнообразии мира, LXXI). На наш взгляд, они тоже ошибаются, здесь речь о той стране, которую древние скандинавы в своих сагах называли Биармией.

Великий венецианец во второй половине XIII столетия в течение 24 лет совершил путешествие из Европы в Китай и возвратился оттуда морским путем. Он не составлял никаких карт, но огромное количество географических сведений, представленных в этой книге позволило английскому историку Генри Юлю в 1875 г. напечатать карту «Мир по представлению Марко Поло», где на востоке от России он расположил страну Баргу, этимологически очень схожую с Бореей и Биармией.

Как создавалась? Откуда эти знания у Меркатора?

Меркатор. Карта Арктики 1595 год
Все же вернемся к карте Меркатора. Прежде чем убеждать в том, будто Меркатор реально изобразил исчезнувший полярный материк под названием Гиперборея, хотелось непредвзято и объективно разобраться по существу данного вопроса.

Попытаемся ответить на основной вопрос: откуда Меркатор почерпнул свои географические знания о полярном Севере, могли ли попасть ему в руки какие-то неизвестные, не дошедшие до нас древние карты?

В середине XVI столетия англичане предприняли ряд морских путешествий на Север, чтобы найти северо-восточный путь в Китай и другие азиатские страны. Но их попытки не увенчались успехом. Один из них, Ричард Ченселор, случайно оказался в устье Северной Двины.

Потерпев неудачу, англичане вынуждены были обратиться за помощью к хорошо известному в Европе картографу Герарду Меркатору, вероятно, посчитав, что лучшего знатока Севера им не отыскать. Наверняка, они тогда уже познакомились и с картой Северного полушария с изображением так называемой Гипербореи, опубликованной им впервые в 1554 г.

В ответ известный картограф в июне 1580 г. написал в Оксфорд письмо, в котором сообщил, что очень сожалеет об упущенном времени, что своевременно не смог дать консультации английским мореходам. Как видно из содержания письма, у Меркатора не было в то время глубокого представления о географии полярных морей и береговой линии. По карте 1595 г., изданной сразу после его смерти, можно сделать вывод, что подробные географические знания о Севере появятся у него поздней, перед самой смертью. А к тому времени познания Меркатора ограничивались Плинием Старшим, какими-то другими писателями и сведениями из «некоторых карт, грубовато начерченных», о чем он сам сообщает в письме к английскому лорду Ричарду Хаклюйту.

Итак, весь запас знаний о полярных областях у Меркатора ограничивается сведениями о каком-то огромном заливе и мысе Табин, впервые упомянутых Плинием, а также об островах Вайгач и Новая Земля, которые, как считает большинство историков, стали широко известны западноевропейцам благодаря (?) путешествиям тех же англичан, осуществленным начиная с 1553 г. Это несправедливое утверждение существовало несколько столетий. Больше того, считалось, что англичане первыми открыли Северный морской путь через Скандинавию в Азию. Хотя это далеко не так.

Меркатору, по его же словам, источником знаний о Севере служили, кроме Плиния, какие-то другие писатели и «грубо начерченные» карты. Что же это за писатели? Об одном из них Меркатор сам упоминает в письме в Оксфорд: «Когда-то один мой друг из Антверпена давал мне „Путешествие“ Якоба Кнойена из Гертогенбоша по всей Азии, Африке и северным странам, получив его от другого лица; я его использовал и отдал обратно; много лет спустя я снова попросил его у моего друга, но тот не мог вспомнить, у кого его брал».

Другом из Антверпена был, конечно, ученый-географ Авраам Ортелиус, помогавший Меркатору в подборе материала для составления карт. А путешественник Якоб Кнойен являлся автором сочинения «Belga Linguica», которое тоже не дошло до нас и пропало. В него писатель включил самое раннее сообщение о плавании оксфордского священника. Сочинение Кнойена Меркатором, а именно о нем упоминает в письме картограф, было поздней использовано при составлении тех самых знаменитых карт 1554 и 1595 годов.

Но еще раньше о сочинении монаха-путешественника под названием «Счастливое открытие, добровольно осуществленное от 54 градусов вплоть до полюса» имел сведения другой, но менее известный картограф, Йохан Рюйш. Возможно, в тогда еще существовал оригинал этого сочинения. 1508 год - на своей карте мира в районе Северного полюса он сделал надпись следующего содержания:

«В книге „De inventione fortunata“ („Счастливое открытие“) можно прочесть, что у Северного полюса возвышается высокая скала из магнитного камня, окружностью в 33 немецкие мили. Ее омывает текучее всасывающее море, из которого вода там, как из сосуда, изливается вниз через отверстия. Вокруг расположены 4 острова, из которых 2 обитаемы. Пустынные обширные нагорья высятся вокруг этих островов на протяжении 24 дней пути, и на них совсем нет жилищ человека».

На той же карте у северных берегов Гренландии помещена вторая надпись или легенда: «Здесь начинается всасывающее море, судовой компас уже ненадежен, и корабли, в которых есть железо, не могут повернуть назад».

Меркатор через Якоба Кнойена хорошо знал сочинение «Счастливое открытие» и использовал его при составлении карты 1554 г., а поздней его сын - в 1595 г. Меркатор показал Северный полюс в виде скалы, окруженной морем, среди которого возвышались 4 крупных и 19 мелких островов.

Карта Меркатора 1538 г, изображение двух полярных регионов
Больше того, кроме Кнойена, о Полярном материке хорошо знал еще один известный ученый - французский математик, астроном и географ Оронтий Финей. На его карте 1532 г. изображена в Южном полушарии Антарктида, а около Северного полюса - мифические острова, названные современными исследователями Гипербореей, с горой на Северном полюсе.

Как видно из рисунка, описание и изображение мнимой Гипербореи совершенно одинаковые у всех сочинителей и картографов - у Якоба Кнойена, Оронтия Финея и у Меркатора. Поздней подобное изображение Полярного архипелага появится у современника Меркатора и его подражателя, английского математика и астролога Джона Ди.

Джон Ди также увлекался составлением карт, и, естественно, его внимание привлекла работа Меркатора. Когда в 1577 г. он обратился к знаменитому картографу с просьбой сообщить, откуда он взял данные о районе Северного полюса, тот не замедлил с ответом.

Из письма Меркатора стало известно, что в изображении Северного полюса он опирался на два источника: сочинение «Счастливое открытие» францисканского священника и на средневековый труд «Деяния короля Артура». Здесь имелось в виду, по мнению исследователей, широко известное раннесредневековое сочинение епископа Гальфрида Монтмунского под названием «История бриттов», где рассматривались легенды о короле Артуре. При этом с обоими сочинениями, сообщает Меркатор дальше в письме, он познакомился (внимание!) не непосредственно, а из сочинения Якоба Кнойена, которое до нас не дошло, то есть через вторые руки.

Уважаемый читатель, надеемся, теперь сам сделает вывод, какие «древние карты и сочинения» использовал в своих работах знаменитый картограф, послужившие Меркатору источниками для изображения мифической Гипербореи и горы Меру, а затем - основанием для фантастических домыслов современных писателей-беллетристов.

Из сочинения Якоба Кнойена Меркатор узнал, что монах-путешественник имел при себе астролябию, при помощи которой определял широту посещенных им мест, в частности островов у норвежского побережья. И, очевидно, сведения о Крайнем Севере путешественник представил на основании широко распространенных в те времена слухов о неизвестных островах (к примеру, тот же остров Туле античных писателей) и о «магнитной горе» у Северного полюса.

Легенда о магнитной горе появилась в древние времена. Сообщения о ней есть у Плиния и Птолемея. У европейцев, обративших внимание на свойство намагниченной иглы поворачиваться в одном и том же северном направлении, могли родиться предположения и даже легенды о неведомой магнитной горе, находящейся где-то на Севере. То же, только в отношении Южного полюса, могли предполагать жители или путешественники Южного полушария.

Первоначально, как видно, считали, что магнитная гора «безобидна», что нашло отражение в народной поэзии. Однако в скором времени мифическая гора превратилась в одну из самых ужасных опасностей, грозящих мореплавателям, и ей стали приписывать гибель множества судов. Но найти ее никто не мог.

Так как ее в известных водах до Гренландии и Свальбарда (Шпицбергена) обнаружить не удавалось, то мнимое местонахождение мифической горы постепенно отодвигалось все дальше на север. Потом начали предполагать, что магнитная гора вообще находится на Северном полюсе, а поздней стали приписывать магнитные свойства даже самой Полярной звезде.

Это представление о магнитной горе сохранилось на протяжении нескольких столетий и получило свое отражение на картах Герарда Меркатора и, как мы видим, у других картографов позднего Средневековья. Кстати, обратите внимание на карту Меркатора, и вы обнаружите даже не одну, а две горы.

Объяснение этому дает сам картограф в письме к английским коллегам из Оксфорда:

«Я выяснил из достоверных магнитных наблюдений, что магнитный полюс находится не очень далеко за Табином. Вокруг этого полюса и вокруг Табина много скал, и плавание там очень трудно и опасно. <…> Магнит имеет другой полюс, нежели мир, и весь мир имеет к нему отношение: чем ближе подходят к нему, тем более стрелка компаса, проникнутая иглой магнита, отклоняется от севера на запад или на восток, соответственно тому, находится восточней или западней меридиана, который проходит и через магнитный полюс и через полюс мира. Это отклонение достойно удивления и может ввести в заблуждение многих мореплавателей, если только они не знают этого непостоянства магнита».

Надо согласиться с Меркатором в том, что магнитное свойство полярной морской вершины могло ввести в заблуждение не только многих мореплавателей, но, оказывается, и наших современных любознательных исследователей. Это еще раз подтверждает мысль, что на своей знаменитой карте он в первую очередь изображал магнитную гору, притягивающую стрелку компаса, а не мифическую Меру - «вселенскую гору прапредков индоевропейских народностей», как бы нам этого ни хотелось.

А.Леонтьев

3 323

Карта Герарда Меркатора, 1554 г., где ясно видна Арктика, в виде суши, как описана Гиперборея в легендах - страна, окружённая кольцом гор и в центре которой, стоит священная гора. Всё это четко видно на карте Герхарда Меркатора, нарисованной с ещё более древних карт.
Поразительное письмо пришло в Оксфорд в 1580 году от самого знаменитого картографа всех времён и народов - фламандца Герарда Меркатора (1512-1594). По существу, это была инструкция для английских мореплавателей, отважно штурмовавших в те времена Северный Ледовитый океан и полярную Евразию, в поисках водного пути в Китай, Индию и другие заморские страны, в обход блокады, установленной повсюду тогдашними владычицами морей - Испанией и Португалией.

В письме Меркатора, в частности, говорилось: «…За островом Вайгачом и Новой Землёй, сейчас же простирается огромный залив, замыкаемый с востока мощным Табинским мысом. В середину залива впадают реки, которые, протекая через всю страну Серику [Китай. – В.Д.] и будучи, как я думаю, доступны для больших судов до самой середины материка, позволяют легчайшим образом перевозить любые товары из Китая … и других окрестных государств в Англию …

Что существует громадный выдающийся к Северу мыс Табин, я твёрдо знаю не только из Плиния, но и из других писателей и некоторых карт, правда грубовато начертанных. Я выяснил из достоверных магнитных наблюдений, что магнитный полюс находится не очень далеко за Табином. Вокруг этого полюса и вокруг Табина много скал, и плавание там очень трудно и опасно».

Очень любопытные факты сообщает Меркатор! Особенно интересны сведения относительно «грубовато начертанных карт» (скорее всего, древних), где подробно изображены материковые и островные земли за Полярным кругом. Откуда попали к Меркатору эти карты? Возможно, из тех же тайных источников, где столетием раньше узнал о маршруте к Новому Свету через Атлантический океан Христофор Колумб.
Первооткрыватель Америки отправился в обессмертившее его плаванье отнюдь не по наитию, а располагая сведениями, добытыми из секретных архивов. В ХХ веке достоянием учёных и читающей публики стала карта, принадлежавшая некогда турецкому адмиралу Пири Рейсу: на ней изображена не только Южная Америка в границах, ещё не открытых европейцами, но и Антарктида. По единодушному мнению экспертов- археографов, уникальная карта является подлинным документом и датируется 1513 годом.

Пири Рейс жил в эпоху Великих географических открытий и прославился тем, что наголову разгромил объединённый венецианский флот, до этого считавшийся непобедимым. Однако, в следующий раз, турецкий адмирал был уличен в получении баснословной взятки от коварных венецианцев и казнён по велению султана. Хотя, сам владелец уникальной карты далее Средиземного моря никогда не плавал, его конкретные картографические знания намного опередили не только Колумба, Васко да Гаму, Магеллана и Америго Веспуччи, но и открытие русскими мореплавателями Южного материка, сделанное Беллинсгаузеном и Лазаревым только в 1820 году.

Откуда же почерпнул сведения турецкий адмирал? Сам он секрета из этого не делал и на полях своего портулана собственноручно начертал, что руководствуется древней картой, созданной ещё во времена Александра Македонского. Вот он - один из возможных источников древнего географического знания! Одновременно Пири Рейс выводит на чистую воду и Колумба.

Оказывается, легендарный мореплаватель, чьё имя давно стало нарицательным, пользовался секретными сведениями, о которых предпочитал умалчивать: «…Неверный, по имени Коломбо, генуэзец, открыл эти земли [имеется в виду Америка. - В.Д.]. В руки названного Коломбо попала одна книга, в которой он прочитал, что на краю Западного моря, далеко на Западе, есть берега и острова. Там находили всевозможные металлы и драгоценные камни. Вышеназванный Коломбо долго изучал эту книгу…»

К сожалению, северная часть карты Пири Рейса до сих пор не найдена. Не удивительно, если она окажется идентичной тому, что позже начертал Меркатор. Ибо, отец современной картографии также составил карту Арктики, где, с подробностями, достойными удивления, изобразил легендарную Гиперборею и другие, в те времена ещё неизвестные, полярные территории. Уместно предположить, что на тайной карте, упоминаемой в инструкции английским капитанам, речь идёт о временах, когда древняя Гиперборея, частично погрузилась на дно Ледовитого океана, оставив в районах, близких к магнитному полюсу, массу островов.

На карте Меркатора, в соответствии с современными представлениями, изображён также и Кольский полуостров. «Экая невидаль!» - скажет кое-кто. А вот и нет! В ХVI веке географические знания о Северной Европе и, соответственно, её картографические изображения были более чем приблизительны. В «Истории северных народов» и знаменитой «Морской [северной] карте», составленной в первой трети ХVI века шведским учёным Олаусом Магнусом, Кольский полуостров описан и изображён, как сомкнутый обоими концами с материком перешеек между Ледовитым океаном и Белым морем, а то, в свою очередь, представлено, как внутреннее озеро и помещено, чуть не на месте Ладоги. Так что, поклонимся, в очередной раз, великому Меркатору и безвестным древним картографам, на знания которых он, безусловно, опирался. Кроме того, опираясь на древние знания, Меркатор смело вычерчивал на своей знаменитой карте пролив между Азией и Америкой. По традиции он именовался Анианом и располагался напротив одной из рек рассекающих Гиперборею, изображённой не менее тщательно.
Задолго до реального открытия пролива русскими мореплавателями он уже обозначен на многих европейских картах. В XVI веке, помимо Меркаторовой карты, Аниан можно увидеть на картах Себастьяна Мюнстера, Баттисты Аньезе, Джиакомо Гастальди, Болннини Зальтерио и Абрагама Ортелия. На данные свидетельства ориентировался и Пётр Великий, почерпнувший сведения о проливе Аниан, во время своего путешествия по Европе.

Уже тогда Преобразователь России задумал снять покров тайны с недосягаемого пролива и проложить путь русским кораблям из Ледовитого океана в Тихий. В разговоре с одним из своих ближайших сподвижников ещё по «потешному полку», генералом-адмиралом (было такое звание в петровскую эпоху) Федором Матвеевичем Апраксиным, Пётр I заявлял: «… На сей морской карте проложенный путь, называемый Аниан, проложен не напрасно. В последнем путешествии моём, в разговорах слышал я от учёных людей, что такое обретение возможно. Огродя Отечество безопасностью от неприятеля, надлежит стараться находить славу через искусства и науки. Не будем ли мы в исследовании такого пути счастливее голландцев и англичан, которые многократно покушались обыскивать берегов американских?»

Не меньший интерес представляет другой географический фантом - мыс Табин, точно магнит притягивавший первооткрывателей, со времён античности и описанный ещё в «Естественной истории» Плиния Старшего. Англичане (как, впрочем, и голландцы) очень серьёзно отнеслись к информации, исходившей от Меркатора. Быть может, они и сами располагали подобными сведениями, считавшимися, в те времена, сверхсекретными. Уж больно настойчиво штурмовали английские капитаны непроходимые льды Северного Ледовитого океана, попутно занимаясь активным шпионажем в пользу английской короны.

Судя по настырности, с коей англичане стремились попасть именно в устье Оби, они опирались на какую-то уникальную информацию, касающуюся возможности прохода в Китай не вокруг Азии, а прямо по рекам. Как ни странно, сие является не досужим вымыслом, а реальным фактом. Действительно, если взглянуть на карту, нетрудно убедиться в том, что главный приток Оби - Иртыш - берёт своё начало именно в Китае. Здесь, под названием Чёрного Иртыша, он с востока на запад пересекает Синьцзян-Уйгурский район и, после впадения в казахстанское озеро Зайсан, становится Иртышом; далее - Сибирь, впадение в Обь и, пожалуйста, - прямой путь в Ледовитый океан.

Однако попасть в Китай подобным образом можно, только водя пальцем по карте: в истоках своих (Чёрный) Иртыш не судоходен, а плавание против его течения на больших парусных кораблях более чем проблематично. Англичан, однако, всё это нисколько не пугало и, тем более, не останавливало: располагая абстрактной информацией про то, что Китай речным путём связан с Ледовитым морем, они намеревались убедиться в этом собственными глазами. Откуда могла взяться такая безапелляционная уверенность? Не породили ли её всё те же древние засекреченные карты? Ведь согласно им, в Ледовитом океане возможно активное мореплавание. Кого именно? Безусловно, в том числе и тех, кто когда-то грубовато начертал таинственную карту, имевшуюся в распоряжении Меркатора. Но, когда? А, вот это, действительно, проблема!

Раз во времена составления карты можно было свободно плавать по Ледовитому океану в окрестности магнитного полюса, значит, сама карта, ни в коем случае, не относилась к Новому времени, а отображала несравнимо далёкую эпоху, когда климат был иным и свободное плавание действительно было возможно. Меркатор последнего обстоятельства не знал, то есть, он считал, что в XVI веке проход на Восток по Северному морскому пути также свободен, как сотни или даже тысячи лет назад. Потому-то он, с такой уверенностью, дезинформировал тех, кто отправлялся на поиски северо-восточного прохода. И полярные капитаны тоже не сомневались, что вот, ещё немного, ещё чуть-чуть - и непреодолимые льды отступят, и перед ними откроется свободный для дальнейшего плавания океан. Но действительность оказалась намного страшнее, чем мог предполагать и сам Меркатор, и те, кто вступал в неравное противоборство с ледяной стихией.

Судьба Виллема Баренца (1550- 1597) - лучший тому пример. Голландцы также страдали от испано- португальского блокирования торговых путей на Восток, как и англичане. А потому, денег, людей, кораблей и усилий на поиски северо-восточного прохода в Индию и Китай не жалели. А упорства и энергии им было не занимать. Всего было предпринято три попытки штурма Ледовитого океана. Баренц был, всего лишь, штурманом экспедиции из семи высококлассных голландских парусников, которыми командовал настоящий адмирал - Корнелий Най. Но, что-то сегодня никто не знает, кто такой Най. Такого имени нет на арктических картах. Зато, Баренцево море знают все.

Ни один из участников экспедиции - от адмирала до юнги - ни на минуту не сомневался, что, двигаясь вдоль северного побережья Евразии, им удастся, рано или поздно, достичь Китая или Японии. Ибо, Баренц обладал картой, где чётко и недвусмысленно был обозначен пролив, отделяющий Евразию от Америки. Всё тот же Аниан!

По расчётам Баренца, до прохода к Тихому океану было совсем недалеко. Возможно, Баренц пользовался и вышеприведённой информацией Меркатора, ибо на его карте магнитный полюс обозначен именно там, где предсказывал великий фламандский картограф. Быть может, Баренц даже видел таинственные «грубо начертанные карты» или, по крайней мере, слышал о них. Однако, в экстремальных условиях Севера любое «рано» имеет шанс очень быстро превратиться в ускользающее «поздно». Но, в этом предстояло ещё убедиться, как говорится, на собственной шкуре.

В ходе двух плаваний 1594 и 1595 годов, голландцам удалось обследовать акваторию, названную впоследствии Баренцевым морем - от Шпицбергена до Новой Земли и острова Вайгач. Льды и ранняя зима мешали достижению главной цели экспедиции и каждый раз заставляли возвращаться назад. Вновь открытые северные земли (например, остров Медвежий) являлись слабым утешением двухлетним странствиям. Баренц жаждал лишь одного - пробиться в восточном направлении. Как и Меркатор, он нисколько не сомневался, что свободный проход существует. Но ему, как и Меркатору, не приходило в голову, что арктические сведения, скорее всего, относились к очень отдалённой гиперборейской эпохе, когда климат был совсем другим и воды Ледовитого океана, действительно, могли быть проходимыми для больших и малых судов. Иначе, почему так упорно Баренц двигался не только на Восток, но и на Север, пытаясь обогнуть гигантскую природную баррикаду - почти тысячекилометровую Новую Землю?

Голландский корабль сумел обойти остров с севера, но, тотчас же, попал в ледяную ловушку: уже в конце августа он был затёрт льдами. Начался апокалипсический кошмар. Льды так сдавливали судно, а его обшивка так трещала, что, по воспоминаниям уцелевших участников экспедиции, у них волосы становились дыбом. К счастью, корабль, со всеми припасами, не ушёл на дно - его просто выдавило на лёд. Необходимо было думать о зимовке. Голландцам крупно повезло: берег оказался усеянным стволами деревьев, занесенными сюда течением из Сибири.

Хватило и на постройку дома и, главное, на его отопление. Очень досаждали белые медведи, но и они были нипочём отважным голландцам. Чтобы узнать доподлинно, что такое полярная ночь и арктическая зима, нужно было кому-то, хотя бы однажды, пережить это самим. Во всемирной истории путешествий такими «первооткрывателями» оказались Баренц со своими спутниками.

Незаметно подкрался и другой смертельный враг полярников всех времен - цинга. Осознал ли Баренц, что в его, так хорошо продуманные планы и расчёты, вкралась ошибка? Умом - вряд ли! Как истинный сын своего времени он был рационалист и в любом - даже в безвыходном случае - отдавал приоритет разуму, полагая, вероятно, что, хорошо обоснованная теория, обязательно должна получить подтверждение на практике. Хотя, суровая полярная действительность, осатанелая стужа, многомесячная ночь, непроходимые льды, сбивающий с ног ветер, бескормица и цинга - свидетельствовали совсем о другом и обязывали корректировать радужные надежды. Однако, по духу своему и складу характера, Баренц был типичным пассионарием: он непреклонно стремился к поставленной цели и увлекал за собою других.

А Север - только усиливал пассионарные задатки первопроходцев. Даже однажды полученный полярный заряд может навсегда обусловить человеческое бытие и существование. Лучшее подтверждение тому - жизнь и судьба многих полярных первопроходцев - русских и европейских. Из породы таких пассионариев был и Виллем Баренц. Для таких - ничего не значила ни опасность, ни даже смерть. Когда, наконец, наступил полярный день, Баренц и его спутники решили бросить застрявший в ледяных торосах корабль и выбираться с Новой Земли на двух шлюпках. Голландцев оставалось пятнадцать человек. Перегруженные людьми и скарбом утлые судёнышки медленно продвигались на вёслах по беспрестанно штормившему океану.

Цинга давно уже подкосила бесстрашного командора. Смерть приближалась неумолимо, но он уже шагнул в бессмертие. Баренц умер с роковой картой в руках, ставшей, по существу, причиной гибели его самого и всех его надежд. Последний взгляд умирающего был обращён на Восток к скрытым за горизонтом, так и ненайденным фантастическому мысу Табин и проливу Аниан. До последнего вздоха бесстрашный голландец продолжал свято верить, что желанный пролив где- то совсем рядом. Знал бы он, сколько ещё времени, титанических усилий и людских жизней потребуется, прежде чем такие же пассионарии, как непреклонный голландец, достигнут оконечности Азии. И всё же, Русский Север больше не видел иностранных героев, равных Баренцу по целеустремлённости и отваге.

Окончательное покорение северных просторов осуществили русские первопроходцы. И первым, кто достиг таинственного пролива Аниан (получившего впоследствии имя русского командора Витуса Беринга) был казак Семён Иванович Дежнев (ок. 1605-1673). Он стал первым, кто в 1648 году - спустя почти полвека, после экспедиции Баренца - открыл пролив между Азией и Америкой. В донесении Семейки Дежнева, как он сам себя прозывал, сказывается: «И носило меня, Семейку, по морю после Покрова Богородицы всюда неволею, и выоросило на берег в передней конец за Анандырь реку. А было нас на коче всех двадцать пять человек. И пошли мы все в гору, сами пути себе не знаем, холодны и голодны, наги и босы. А шёл я, бедной Семейка, с товарыщи до Анандыры реки ровно десять недель и попали на Анандыр реку внизу близко моря, и рыбы добыть не могли, лесу нет, и с голоду мы, бедные, врознь розбрелись… А с Ковымы [Колымы] реки итти морем на Анандыр реку есть нос, вышел в море далеко: а не тот нос, которой от Чухочы реки лежит, до того носу Михаило Стадухин не доходил. А против того носу есть два острова, а на тех островах живут чухчы, а врезываны у них зубы, прорезываны губы, кость рыбей зуб. А лежит тот нос промеж сивер на полуношник, а с рускою сторону носа признака: вышла речка, становье тут у чухочь делано, что башни из кости китовой…»

«Нос, что вышел в море» из докладной русского казака и есть тот мыс - оконечность Азии (быть может, даже легендарный Табин из Плиниевой «Естественной истории»), - который нынче, по справедливости, носит имя Семёна Дежнева. Сегодня это даже трудно представить: двадцать пять человек на коче, то есть, на большой, открытой всем ветрам, лодке. Под конец, их осталось всего двенадцать (как в знаменитой поэме Александра Блока) - нагих и босых, без воды и пищи. А это, между прочим, Арктика и Северная Азия - от устья Колымы до устья Анадыря. Полярное солнце греет слабо, да и того почти не видно. Топлива и пристанища никакого. Куда ни глянь - плавающие льдины. Снег на берегу тает очень медленно. В нём и пришлось ночевать и прятаться от ветра отправленным в разведку: охотники- поисковики так обессилили с голоду, что не в силах были вернуться к ладьям. Кругом океан, а рыба не ловится. Чукчи («чухочьи люди») и другие аборигены настроены враждебно.

Русских разведчиков накрыли и вырезали так, что вообще никаких следов не осталось. Самого Дежнева подстрелили из лука чуть ли не до смерти (правда, это уже были не чукчи, а юкагиры). Но, как говорится, - ни шагу назад! Только вперёд - навстречу неведомому! За что страдали русские люди? Да, за нас с вами! Так уж судьба распорядилась. Другого ответа нет и быть не может. Откуда такая целеустремленность?

Да, всё оттуда же - из биосферы и ноосферы, которые, помноженные на электромагнитную, торсионную и иную энергетику сибирской земли, приводят к пассионарной «вспышке» в душе вожатого, а он уж «заражает» своё окружение. В совокупности это составляет то, что принято называть судьбой или предопределённостью, коих, как известно, избежать невозможно. Быть может, в середине XVII века, в районе Восточной Сибири, сама геокосмическая обстановка сложилась столь благоприятным образом, что породила не одного а сразу несколько вожаков-пассионариев, которые довели до конца дело, начатое Ермаком и подвели черту под важнейшим этапом геополитической истории России, обеспечив, тем самым, в основных чертах, её нынешние северные и восточные границы.

Русские первопроходцы-пассионарии, начав однажды движение на Восток, уже не могли остановиться, пока не достигли Тихого океана. Но и он не стал препятствием или последним рубежом. Впереди их ждало и манило западное побережье Америки, и оно вскоре - от Аляски и Алеутских островов до самой Калифорнии - почти на полтора века также стало русским. Может, в самом деле, само солнце, каждый раз встававшее на Востоке, точно магнит железо, притягивало русских землепроходцев и мореплавателей?

А что, с точки зрения гелиобиологии, гелиофизиологии и гелиопсихологии, ничего сверхестественного в подобном предположении нет. Солнце активизирует поведение не только отдельных особей и индивидов, но и целых сообществ. И Мать-Земля там, где нужно и когда это становилось необходимым, подпитывала избранников судьбы, как подпитывала некогда своего сына - титана Антея. Сибирская же земля и Российский Север подвигли на вселенское продвижение вперёд целый народ.

Три года охотился за этой картой:
LITHUANIA (Великое Княжество Литовское)
Издатель: Герард Меркатор. 1595 (первое латинское издание).
Издание 1613 года. Тираж неизвестен.

Она интересна следующими фактами:
1. Эта первая карта Беларуси. (Великое Княжество Литовское, Lithuania, Бульбалэнд, Белоруссия - называйте как хотите)
Ранее наше государство обозначалось только приблизительно на картах Московии или Польши.
Эта первая в истории карта, посвященная только ВКЛ.

2. Эта первая карта из Атласа.
"Atlas sive Cosmographicæ Meditationes de Fabrica Mundi et Fabricati Figura".
Меркатор впервые назвал подшивку карт "атласом" именно в этом издании.(1595 год)
Там на обложке изображен Атлант (Atlas) держащий Землю. Это ему Зевс приказал.
А тут аналогия - все карты Земли в одной книге. После этого остальные парни-картографы тоже
стали называть свои книжки "атласами".

Точность карты очень высокая: красным я нанес границы современной Беларуси. Искажения минимальные.
Желтым обозначена граница Magni Ducatis Lithuania.

Карты раскрашивались вручную будучи сшитыми в атлас. В каждом экземпляре атласа - разная раскраска.

На некоторых деталях остались следы средневекового "металлика"

Меркатор (Mercator, Gerardus 1512-1594) издал первый атлас в 1595 году на латыни в Дуйсбурге.
Он какбэ уже умер, но издание считается прижизненным, так как из 107 карт в атласе 102 гравированы самим Меркатором.
Руками такое делалось. Гравюра на меди. И Ctrl-Z тогда еще не придумали.
У кого были руки из жопы - тот шел работать в сельское хозяйство, а не в дизайнеры. А сейчас наоборот.
Меркатор еще автор картографической проекции. Все морские и аэронавигационные карты сейчас сделаны по проекции Меркатора.

Минск расположен прямо на сгибе. Маленький городок.

Карту купил у английского деревенского антиквара. Состояние идеальное.
По телеку показывали в каком состоянии купила такую карту Национальная Библиотека - печальное зрелище, лохмотья.
Единственный недостаток - карта пропитана каким то сохраняющим бумагу составом. Но это видно только при сильном увеличении.

Хайрез: 3000pix

текст на обратной стороне (французский):

Хотите посмотреть живьем - добро пожаловать в гости!